Я был доцентом по прикладным вычислительным системам. Может я уже говорил об этом в муниципальном колледже. Потом я ушел, чтобы заработать миллион.
Карандаш, которым я пишу, желтого цвета, с номером 2. Я хочу запоминать вещи, которыми пользуюсь. Просто так, для галочки.
Я всегда знал, о чем они говорят, неважно словами или взглядами. Это то, что людям кажется они видят в другом человеке. И это становится его реальностью. Если люди думают, что он ходит сгорбившись, тогда он так и будет ходить, с плохой координацией, потому что это его роль в жизнях окружающих, и если они говорят, что одежда плохо на нем сидит, ему придется научиться небрежно относиться к своей одежде, даже презирать ее и наказывать себя.
Я готовлю речи в уме все время. Вы тоже так делаете, но только не всегда. А я - всегда. Длинные речи, адресованные кому-то, кого я никогда не узнаю. Но мне начинает казаться, что этот кто-то - Он.
Бумага, на которой я пишу, стандартного размера, в линию. Я хочу исписать десять тысяч страниц, но чувствую, что уже повторяюсь. Уже повторяюсь.
Я покопался в его карманах, после того, как перевернул труп. Один из его карманов был оборван. Пурпурного цвета рана на его голове уже покрылась коркой. Но мне неинтересно ее описывать. Мне интересны деньги. Я искал деньги. Ему успели постричь только половину шевелюры, на нем были туфли без носок. Тело пахло омерзительно.
Я крал электричество с высоковольтного столба, проведя линию к своему дому. Не думаю, что он это замечал.
Я много раз колебался, но решил, что не буду одним из тех ограниченных людей, которых видишь на улице, думающих и живущих только в минутах. Я живу в философском смысле конца света, и, действительно, собираю вещи с тротуаров. Из мусора, который выбрасывают люди, можно собрать целую нацию. Иногда я слышу свой голос со стороны, когда с кем-то говорю, наполняя воздух, окутывающий мою голову.
Окна опечатаны городом и заключены внутри здания. Но я открыл одно, чтобы впустить воздух. Я не живу в нереальной жизни, наоборот, моя жизнь обычна, не затрагивающая ценностей среднего класса. Я разбиваю стены, потому что не хочу жить в маленьких квартирах, похожих на тюремные камеры, где жили другие люди, среди всех этих дверей и коридоров. Ведь тут побывали столько семей со своими упакованными жизнями, шагая то к кровати, то к двери. Я хочу жить в открытой для разума жизни, где мои Признания были бы ценны для кого-то.
Бывают времена, когда я просто хочу всем телом тереться об стену или дверь. Такой вид контакта мне нравится. Мне нужны были деньги из его кармана из-за их особых качеств, а не из-за ценности. Я хотел почувствовать близость и прикосновение, его прикосновение, следы его личной грязи. Мне хотелось потереть деньги о собственное лицо, чтобы напомнить себе, зачем я его застрелил.
