Классическая картина. Выросла репка большая-пребольшая. Только поскольку выросла она в Зоне, то желающих ее выдернуть стала ловить и есть. Хорошо хоть двигаться не может. А то бы сталкеру уже пришел конец. Впрочем, ему и так конец, если, конечно, кто-нибудь не поможет.
— Помоги, — прохрипел сталкер.
А сапоги-то на нем добротные, прикинул Стас, шипы голенища пока не проткнули. Значит, ноги у него пока еще в порядке. Если, конечно, он, падая, их не сломал. Да нет, иначе бы он не хрипел, выл белугой. Значит, с ногами у него все в порядке. И руки еще держат. А вот оружие, между прочим, автомат АКМ, валяется метрах в пяти. Тут он сплоховал, видимо, от неожиданности из рук выпустил. Это все и решило. Иначе он бы эту «репку» уже и сам расстрелял. Что ж, не пора ли поторговаться?
— Минут пять продержишься? — на всякий случай спросил он.
— Продержусь, но учти, руки уже немеют. Пристрели эту гадину.
— Всему свое время, — сказал Стас. — Сталкер?
— Да.
— Кличка?
— Зубило.
Лапин кивнул.
Слышал он про такого сталкера. Подраться вроде бы любит, но в крысятничестве не замечен. Иначе молва, которая о таких вещах в Зоне распространяется быстро, уже шла бы. Что ж, вариант подвернулся не плохой. Грех не использовать.
— Помоги, что стоишь, брату-сталкеру, — попросил Зубило. — Стреляй по твари.
— Я не сталкер, — сообщил Стас. — Я охотник.
— Значит, гадина, пришел позлорадствовать? Полюбоваться? Только учти, я вот еще немного тут поотдыхаю, потом отпущу руки, убью эти тварь, а дальше навешаю люлей тебе, от души навешаю.
С сердцем это было сказано. Что называется — от души.
— Не получится, — сказал Стас. — До автомата тебе эта штука добраться не даст. А из пистолета, сдается мне, ты ей вреда большого не причинишь. Растение мутировавшее, однако. Из ружья будет сподручнее. Картечью. А ружье у меня.
— Издеваешься?
— Ничуть.
Стас оценивающее посмотрел на пенек. Цепляться сталкер явно еще способен, некоторое время продержится просто на упрямстве. А вот пенек… будь он древний и трухлявый, обязан был уже сдать, раскрошиться или вырваться из земли. Нет, с ним тоже все в ажуре.
Значит, как говорил Карлсон, живущий на крыше, продолжаем разговор.
— Что ты за человек такой? — пропыхтел сталкер. — Нравится глядеть, как люди мучаются? Это от недостатка самоуважения. Спорим, девки в твою сторону даже не смотрят?
Лапин улыбнулся.
Да, гонористый, наглый. Впрочем, так и положено. Сталкеры, смахивающие на телят, надолго в Зоне не задерживаются. Либо помирают, либо уходят. Чаще — первое, но случается и второе.
