никого, кто ему помешал бы.
134
— Дэнни Голдберг был рядом, — сказал я.
— Да, Дэнни был его менеджером. — Бен задумчиво кивнул.
В тот день у меня был день рождения. Мне исполнялось
тридцать восемь, из-за этого я чувствовал себя подавленным.
Черт возьми, мне тридцать восемь лет, а я сижу здесь с маль-
чишками, которые годятся мне в сыновья, и записываю, что
они говорят, — преимущественно разные вариации слова
«чувак». У них оно выражает все — от призыва вместе штурмо-
вать крепостные стены до грустного сочувствия или мрачного
фатализма. Поп-культура была крутой, и интересной, и све-
жей, и все прочее, и она дарила мне моменты вроде тех, что я
испытал на концерте Chemical Brothers, на которые у старой куль-
туры явно не хватало силенок. Но, может, это все походило на
легкую беременность? Ты питался Шумом, а он питался тобой.
Но Шум был ненасытен. Ты не только постоянно должен был
его подкармливать, но ты должен был давать ему все больше и
больше. Начав писать о потенциальных звездах, ты становился
частью этого гудящего потока Шума, мало чем отличающе-
гося от ведущего передачи Entertainment Tonight, который сооб-
щает, что «тема нашей очередной программы могла бы пока-
заться выдумкой, взятой из дешевого романа, если бы все это не
было реальным…».
Поп-песни выражали дух времени в той степени, в какой
это не удавалось сделать более сложным произведениям вроде
романов, пьес и симфоний. Но в результате о всей культуре
начали судить по стандартам поп-песни. Ты слушал ее, она тебе
нравилась, потом быстро надоедала, и ты преставал ее слушать и
начинал искать новую песню, которая тебе понравилась бы.
Я тихо сидел на заднем сиденье, глядя на неоновый нимб над
горизонтом — огни Далласа, видные за тридцать миль прерий.
Потом я сказал:
135
— Черт, а знаете, что сегодня за день? Сегодня, типа, мой день
рождения.
Я не сказал, сколько мне исполняется лет, и был готов
соврать, если бы меня спросили. Но, к счастью, никто не
спросил.
— Чув-а-а-а-к! — как-то неуверенно прогудел Бен. — С днем
рождения, чувак!
Концерт проходил в клубе «Гэлакси», и на нем присутство-
вали люди всех возрастов. Перед Беном играла шумная
панк-хардкор-группа Puke. Родители сидели подальше от сцены, закрыв руками уши, чтобы не слышать тот ужасный шум, под
который «колбасились» у сцены их дети. Вокалист группы, весь
покрытый татуировками, закончил песню и заорал в микрофон:
«Что за FUCK? Вперед, скажите слово “fuck”! Вам ведь разрешают
