влечь к себе внимание, и вы почувствуете, как вам не хватает
того спокойного хорошего вкуса, который журнал культиви-
ровал десятилетиями». Это, с одной стороны, и были те самые
принципы, которых я придерживался. И все же от тоски по спо-
койному хорошему вкусу веяло смертью.
Двери лифта раздвинулись на шестнадцатом этаже, и мое
отражение в них разделилось точно пополам. Секретарь Си Эс
Ледбеттер-третий был на своем обычном месте. Как всегда, у
его стола лежала целая куча всякой всячины, собранная здесь
по той простой причине, что Си Эс позволил всему этому здесь
находиться. На вешалке висело платье для выпускного вечера
чьей-то сестры. Рядом стоял бюст Уильяма Шекспира в шапке, которую кто-то притащил с парада в День святого Патрика. Тут
же примостилась неумелая картина, нарисованная каким-то
47
студентом и изображающая бомбу, готовую вот-вот упасть на
платформу с сеном. Тем, кто помнил старый «Нью-Йоркер», стиль Си Эс Ледбеттера-третьего напоминал его грязные, обшарпанные коридоры; здесь еще сохранился подход «мы
слишком культурны, чтобы обращать на это внимание».
Диваны позади стола Си Эс также были воплощением старого
«Нью-Йоркера».
Си Эс находился в зоне слышимости криков и воплей Мори
Перл, исключительно энергичной пиарщицы, которую Тина
привела с собой из Vanity Fair. Время от времени Си Эс вздраги-
вал, услышав разносившийся по тихому коридору вопль Перл:
«Скажите ей, что я перезвоню!», когда она со своими помощни-
ками стремглав бросалась в очередной водоворот Шума, умело
подбрасывая в него пикант
ные новости «Нью-Йоркера», да,
«Нью-Йоркера», а что тут такого?
При Шоне «Нью-Йоркер» делал все возможное, чтобы его
не смешивали с другими журналами, избегая тем, о которых те
писали. Теперь каждую неделю пиар-отдел вырезал целую кучу
статей из других журналов, где упоминался «Нью-Йоркер», и
распространял их по офису.
Дальше по коридору, где находились кабинеты журнали-
стов, все было тихо. Возможно, люди работали, но без Шума.
Большинство журналистов редко появлялись в своих офисах.
Хорошо было иметь свой кабинет, чтобы сидеть там и писать.
Но иметь кабинет и не пользоваться им было еще лучше. Я лишь
изредка пользовался своим в самом конце коридора, кото-
рый называли «ущельем мертвеца», недалеко от кабинета Джо
Митчелла.
Си Эс что-то писал.
— Работаю над мемуарами, — сказал он, заторможенно кивая
мне.
48
По дороге к своему кабинету я прошел библиотеку, которая
в своей неприкрашенной официальности сохранила дух ста-
