И вот теперь появился этот питерский «ковбой», чтобы разрушить с таким трудом налаженный баланс. Нет, этот номер у него не пройдет...
Зуев открыл дверь, чтобы позвать двух постовых.
Выходя из кабинета, Георгий обернулся:
— Начальству моему сообщить не забудьте.
— Обязательно,— откликнулась Голубева.— Вам адвокат нужен?
Георгий на секунду задумался:
— Пока обойдусь.
Когда за Любимовым закрылась дверь, следователь внимательно посмотрела на милицейского начальника:
— Ну, что скажете?
— Его работа, не сомневаюсь,— уверенно заявил Зуев,— Это он пока выделывается — как же, из Питера!.. На своих надеется.
— Боюсь, с опознанием будут проблемы.— Женщина с сомнением покачала головой.— Мы ведь обязаны ее предупредить.
— О чем?..— нахмурился Зуев.
— Что это ее отец. И неизвестно тогда, как девочка себя поведет. Может ведь показания и не давать.
Зуев раздраженно ответил:
— Что ж мы, убийцу отпустим? А Федор Сергеевич?.. Что мы ему скажем? Что люди скажут?..
— Да. Люди нас не поймут.
Шеф синегорской милиции помолчал, устало опустился на стул:
— Так, может, и не стоит ей говорить? В интересах дела. А опознание через стекло проведем. Закон позволяет.
Голубева опустила глаза:
— К сожалению, ничего другого не остается.
Любимов попытался поудобнее устроиться на жестком матрасе, но сон, о котором он мечтал еще полчаса назад, улетучился. В голове крутилась одна и та же сцена — когда местный Шерлок Холмс в юбке сообщила ему о наличии свидетеля.
Георгий погрузился в безрадостные размышления. Вот это называется влип по самые не балуйся. Классическая подстава, которая тут же развалится в суде. А пока они предъявят ему обвинение и будут полгода мурыжить в СИЗО. Могут даже ребятам сообщить задним числом, чтобы нервы им не портили. На местного адвоката надежды никакой... С Зуевым все понятно: ему срочно надо найти подозреваемого — как-никак убит сын мэра. Прокурорская мадам поет с ним в унисон, хотя налицо явные нестыковки.
Остается лжесвидетель, и тут всего два варианта: либо его смонтировали на заказ, либо его подсунул настоящий убийца.
Отправляясь па ковер к городскому главе, Прибылов ничего хорошего для себя, разумеется, не ждал, но и не предполагал, что все обернется настолько плохо.
В таком состоянии он видел Ремизова впервые. Федор Сергеевич, обычно спокойный и уравновешенный, сейчас в ярости метался по кабинету, как разъяренный бенгальский тигр, загнанный в клетку. Прежде, чем обрушить на пришибленного хозяина «Пещеры» очередной заряд обвинений, он каждый раз останавливался напротив него, словно пытался размазать его по стулу. Прибылов на секунду представил: «Такой если всю правду узнает, не пощадит». Противный холодок расползся по животу. Сравнивая это ощущение, он вспомнил, как в детстве пришлось глодать кишку.
