Прерывисто дыша, Кейн наконец оторвался от ее губ. На лице у него застыло какое-то потерянное выражение. Взгляд Рори расслабленно утопал в глубине его теплых кофейно-карих глаз, потом скользнул по его губам, и у нее мелькнула мысль, что его обычная кривая усмешка пропала.
— Кейн, я… — Она не знала, что сказать, но понимала, что говорить безопаснее, чем молчать.
— Да, я тоже. — С настороженным видом он отступил назад и, ни слова не говоря, повернулся и исчез за кустами.
Рори проводила его взглядом, пока он не скрылся из виду, и, словно лунатик, вошла в дом. Не замечая горы коробок, которые побросала на софу перед ленчем, она сняла туфли и прошла в дальний конец дома.
Было душно, но ей даже не пришло в голову включить вентилятор. Рассеянно опустилась она в плетеное кресло-качалку, которое привезла с собой из Кентукки. Прямо за окном пчела гудела над кустами вербены, а она невидящим взглядом смотрела на жалюзи.
Неужели она окончательно сошла с ума?
Кейн поцеловал ее. Дважды. И она не только позволила, но и сама целовала его. Потрясенная испытанным чувством, она попыталась направить мысли в менее опасное русло, но они все время возвращались к… поцелую.
Почему от поцелуев Чарлза она ничего подобного не ощущала? Потому что Чарлз никогда не целовал ее так, как Кейн.
Почему? Потому что ее не тянуло так к нему? Или потому что его не тянуло так к ней?
Любопытно! Ведь она собирается выйти за этого человека замуж. Или нет? Конечно, их тянет друг к другу! Чарлз, очевидно, достаточно опытен, чтобы знать, куда подобные поцелуи могут завести, он просто не хочет тревожить ее заранее.
Да? А разве Кейн не такой же опытный? Все мимо цели!
Как будет целовать ее Чарлз, когда они поженятся? А что, если ей это не понравится? Каково ей будет с ним в одной постели?..
Рори качнулась в кресле, не замечая, как участилось у нее дыхание. Был ли поцелуй Кейна из тех, какие пробуждают чувственность? Она вычитала в статье о девственницах, что они более чувственны, чем можно предположить.
Правда, в этой же самой статье цитировался Овидий, сказавший, что непорочна та, на которую нет спроса.
Но на нее-то есть спрос. Она пережила свою долю мокрых поцелуев — слюнявых наскоков, после которых оставались синяки, страх и отвращение. Ничего из того, что она испытала, не идет ни в какое сравнение с поцелуем Кейна. И чувство, оставшееся после поцелуя, совсем не похоже на прежние. Осталось томление, мечтание и… голод. Будто изголодавшийся бродяга, истекая слюной, смотрит в окно булочной.
