Абда изумленно открыл рот, но не произнес ни слова. Он долго смотрел на слугу, потом обернулся к братьям и снова поглядел на Мабрука. Наконец он проговорил, рассматривая сдачу с гинеи:
— Что это ты такое болтаешь?
Один только Мухсин догадывался, в чем дело, и наслаждался этой сценой. Он взглянул на очки Мабрука и, улыбаясь, шепнул ему:
— Вот теперь ты настоящий староста в очках.
Все еще не опомнившись от удивления, Абда то разглядывал сдачу, то смотрел на Мабрука. Наконец Селим хлопнул его по плечу, заставив очнуться, и насмешливо произнес:
— Господин-то оказался не лучше госпожи! Полюбуйся на свое новое «правительство» и на наш блестящий бюджет.
Пожав плечами, Мабрук беззаботно заявил:
— Мой отец не был «правительством», моя мать не была «правительством», и я вам не говорил: назначьте меня «правительством». Вот ваши деньги. Освободите меня, ради Умм-Хашим, от такой ответственности.
Разочарованный Абда все еще озадаченно смотрел на Мабрука и наконец воскликнул:
— Это моя вина! Я ошибся. Я думал, что он человек! Видно, правильно говорят, что слуга так и останется слугой.
Но Мабрук не обратил на эту тираду никакого внимания. Он отошел в сторону и занялся протиранием своих очков, пользуясь для этого, как Ханфи-эфенди, прозрачной папиросной бумагой.
Не глядя на него, Абда продолжал:
— Да, права и народная поговорка: «Даже пальцы на руке друг на друга не похожи». Я не должен был этого забывать. Будь ум и нрав у всех одинаковый, жизнь была бы совсем другой.
Он хотел развить свою мысль, но Селим снова ударил его по плечу и сказал, указывая на Мабрука, всецело занятого очками:
— Не морочь себе голову философией! Наш приятель сейчас пребывает в другом мире. А что было, то прошло.
Абда повернулся к Мабруку и, увидев, чем занимается слуга, опять пришел в ярость.
— А этот осел сидит себе и полирует свои дурацкие очки! — крикнул он. — Пошел вон! Убирайся с моих глаз, не то сегодняшний день станет для тебя черным, как деготь.
Мабрук поднялся и спокойно сказал, направляясь к двери:
— Да, без шуток, ты прав. Ведь сегодня пятница, в этом дне есть несчастный час.
— Говорят тебе, пошел вон! Уходи! — закричал Абда. — Я не желаю тебя видеть!
Мабрук надел очки и посмотрел на него.
— Хорошо, — сказал он. — Но, с твоего позволения, зачем так сердиться и портить себе кровь? Перестань гневаться — и кончится ссора.
И он вышел, провожаемый яростными взглядами Абды.
Наступило молчание, которое нарушил Селим.
