Она смотрела на мисочку и чашку. Там было полно горячих душистых вареников. По ним стекало растопленное масло.
Все трое глотали слюну.
— А вот ещё… — сказал Дениска.
Прямо на траве лежала горка свежих пирогов. Девочка разломила один. Он был с сыром.
— Что за оказия? — пробормотал Дениска. И вместо того, чтоб дёрнуть себя за ухо, схватил вареник, откусил кусочек, и его рот сам собой расплылся в счастливую улыбку:
— С мясом!
Это был пышный ужин. Когда были съедены все до одного вареники и пироги, вспомнили о землянике. Ягоды в этой стране были сочные и сладкие.
— У меня на животе хоть марш играй, — Антошка лёг на спину.
Дениска тоже лёг:
— А что если этот ужин подбросили враги?
Все замолчали, поражённые. Даже Дениска был поражён своей догадкой. Все начали прислушиваться к себе.
— Мальчики, у вас ещё ничего не болит? — тихо спросила Лариска.
— У меня болит душа, что нас так обманули, — ответил Антошка.
— У меня болит ухо, — добавил Дениска.
Лариска вздохнула.
— Душа и ухо — это ничего, — сказала она. — Душа от неправды болит, а не от вареников. А ухо потому, что Дениска его надёргал. А вот у меня ничего не болит…
Ещё помолчали. А потом Дениска засмеялся.
— Ты чего?
— Никакие это не враги. Это — считалка. Вы же помните, о чём нас спрашивал солнечный зайчик? Знаем ли мы считалки. Наверное, в этой стране считалки имеют большую силу, вот что я думаю.
Антошка вскочил и замахал руками.
— Ура! Мы победим! Лариска, ты все считалки знаешь?
— Пожалуй, не все…
— Ну — хорошие знаешь?
— Знаю…
Дениска хмыкнул:
— Я не думаю, что на свете есть считалки, которые возвращали бы детям украденные гуцульские шкатулки.
Лариска немного подумала и сказала:
— Увы, такой считалки нет.
— Ну-ка я попробую, правда ли это… — И Антошка, присев, проговорил:
Катилася торба
С высокого горба,
А в той торбе
Хлеб, пшениця.
С кем хочешь,
С тем поделися!
С маленького холмика на краю поляны сразу покатилась весёлая цветистая торба. И подкатилась прямо к Антошкиным ногам. Он её быстренько развязал и торжественно поднял над головой буханку серого хлеба и высокий белый каравай.
Дети долго шумели, пока из-под куста не послышался сердитый тоненький голосок:
— Что за шум?
Это был ёж.
— Извините, — сказали дети и замолчали. Они не представляли, о чём можно беседовать с ежом.
Зверёк медленно обвёл всех глазками.
— Вы хвастуны?
Так же начинал разговор и одноусый.
— Мы не хвастуны! — резко ответил Антошка.
— А кто же вы?
— А вам какое дело?
— Вы чужие?
Лариска ответила:
