Любовный лабиринт | страница 7
— Как странно, — Лидия остановилась. — Очень странно! — Она обернулась к спутнику и капризно посмотрела на него. — Вы бы должны думать обо мне, ежели идете со мною.
— Что? — Черкесов опешил.
«Вот это новости! Что бы это значило?» — промелькнуло у него в голове, ибо при всей своей бесспорной разумности Петр Иванович в некоторых вещах был несведущ и наивен, как дитя.
А Лидия меж тем продолжала:
— Я вот, к примеру, думаю теперь только о вас.
— Что же, мне это весьма льстит, но, право, я недостоин такой чести. К чему бы мне занимать мысли столь юной особы?
— Ну как же вы недогадливы. — Лидия округлила глаза и даже несколько покраснела.
— Нет, я вас не понимаю, — ответил Черкесов.
«Э, да не объяснение ли в любви последует? — неожиданно пришло ему в голову. — Надобно поскорее это прекращать. Не сбежать ли, пожалуй?»
— Мне без вас жизни нет! — меж тем выпалила Лидия.
— Дорогая Лидия Андреевна! — отпрянул Петр Иванович. — Это вы совершенно напрасно. Вы погорячились! Вам не стоит…
— Молчите, молчите! Я решилась, я все теперь скажу! — Глаза Лидии горели, грудь бурно вздымалась, нагоняя ужас на собеседника, не знавшего, как и выкрутиться из подобной переделки.
В жизни с ним случалось всякое, но от врага бегать ему не приходилось, и опасности Черкесов всегда встречал лицом к лицу, однако тут, кроме бегства, иного пути ему не виделось.
— Лидия Андреевна! Умоляю вас! Не стоит вам расточать мне подобные слова! Я вовсе не стою ваших чувств, — торопливо начал Петр Иванович. — И давайте прекратим это объяснение и скорее пойдем в дом… — Он ухватил девицу под локоть, пытаясь этаким манером поскорее прекратить ее пылкий порыв.
— Ах, Петр Иванович! — Лидия еще раз бурно вздохнула и упала на руки Черкесову, которому ничего не оставалось, как подхватить ее и прижать к груди, дабы не уронить сию пышную красоту на землю.
В пылу происходящего ни он, ни она не заметили, что не одни. И только неожиданный и даже резкий окрик прервал страстную сцену.
— Что здесь происходит?
3
Полина Платоновна, узрев, как ей показалось, пылкие объятия племянницы и управляющего, поначалу было потеряла дар речи, но потом, как мы увидели, быстро вновь его обрела.
— Я жду объяснений!
Полина Платоновна внешне была холодна как лед, но в душе ее пылало пламя, которое ей удавалось гасить только силой воли.
Она была возмущена до глубины души. В ее доме среди бела дня творилось совершенное беззаконие. И кем? Ее управляющим, человеком, которому она всецело доверяла и который… который… Но, впрочем, подробности после, ибо свое отношение к Петру Ивановичу Полина Платоновна тут же изгнала из ума и души, переключившись на отношения Черкесова и Лидии, которые, как оказалось, существовали! И ничего этого она не замечала ранее… Ах, что за ужасное открытие! Ужасное и для ее женского самолюбия, и для самолюбия родственницы, и для самолюбия хозяйки всего в здешней округе.