Может быть, женщина из его прошлого предъявила ему иск, как якобы отцу ее ребенка? Отвратительное предположение подействовало точно удар в сердце. Когда она поняла, что больше не выдержит этой неопределенности, он заговорил:
— Появился мой биологический отец. Он жив и разыскивает меня.
Отец, родивший его…
— Невероятно. — Она тихо перевела дух. — Ради бога, как он узнал, где найти тебя?
— Возможно, следует задать другой вопрос. Как давно он знал, где меня найти?
Какой у него ледяной голос!
— Что еще сказано в письме?
Дрожь сотрясала ее.
— Он хотел бы встретиться со своим сыном. По причинам конфиденциальности его имя пока не сообщается. Все, что я должен сделать, — это дать адвокату знать о моих желаниях. Если я не заинтересован в такой встрече, больше меня не будут беспокоить.
Мишель в оцепенении обхватила себя руками. Она могла лишь вообразить, какой вихрь эмоций вызвала у Зака эта информация. Он так страдал, узнав о смерти родителей, усыновивших его. Испытал такую эмоциональную травму. Кроме того, биологические родители бросили его на попечение людей, нанятых социальной службой. Чудо, что ему вообще удалось все это пережить.
Но шрамы остались. Они глубоко запрятаны в его психике. И теперь всего лишь одно письмо снова растревожило их.
— Было бы бесчеловечно, если бы ты не проявил к нему хоть какого-то интереса, — она громко втянула воздух. — Ведь ты никогда не рассказывал об обстоятельствах, когда тебя… оставили…
— Теперь это спорный вопрос. — Он обжег ее потемневшим саркастическим взглядом. — Он и моя биологическая мать поступили со мной, своим сыном, бесчеловечно.
Ох, Зак… У нее сердце обливалось кровью от жалости к нему.
— Возможно, это угнетало его все прошедшие годы.
— Ты имеешь в виду раскаяние на смертном одре?
Он печально вскинул одну темную бровь.
— Может быть. Если он умирает…
— По-твоему, меня это трогает?
Голос его дрожал.
— Да, — честно ответила она. — Потому что он дал тебе жизнь.
Он снова повернулся к океану. Мишель подошла ближе к нему.
— И тебе не надо беспокоиться о реакции Шерилин. Какое бы решение ты ни принял, она на тысячу процентов на твоей стороне. В сердце она всегда на страже твоих интересов и желает тебе самого лучшего. Как и Грэхем.
— По-твоему, я этого не знаю? — резко спросил он.
— Я все время говорю не то, что надо. Я не в твоем положении и не знаю, как чувствует себя человек в таких обстоятельствах. Прости меня, Зак, — прошептала она и вышла из комнаты.
