Вячеслав нервно сглотнул и вдруг застыл с потемневшим лицом, как изваяние. Аня с недоумением посмотрела на него, но, ничего не поняв, продолжила отвечать на поздравления гостей. Чтобы не конфузить наутро молодых демонстрацией простыней, что непременно потребовали бы бдящие традиции бабули, молодоженов решено было прямо этим вечером отправить в свадебное путешествие. И, к разочарованию гостей, в восемь часов они встали, попрощались и ушли.
На половине сестры Аня переоделась в брючный костюм, а Вячеслав, даже не заходя в дом, чтобы не видеть этого процесса, отсиделся в машине.
Жанна и мать поцеловали Снежану на прощанье, и молодые под напутственные пожелания толпы отправились в город. За рулем джипа сидел Владимир. Вячеслав невежливо устроился впереди, оставив Аню скучать в одиночестве на заднем сиденье. Владимир всю дорогу насмешливо косился на мрачного друга и посвистывал, чем и смущал, и раздражал девушку.
Подъехали к дому, в котором Аня прожила столько лет. Она хотела выйти из машины, чтобы пойти с Вячеславом, но тот ей резко бросил:
– Жди меня здесь! – и ушел, оставив ее разочарованно и сердито смотреть ему вслед.
Рассмеявшийся во всё горло Владимир посоветовал недоумевающей новобрачной:
– Сиди лучше здесь, Анюта, а то вы сегодня никуда не улетите!
Прилетели они на Кипр в два часа ночи. Хорошо, что в аэропорту их уже ждал представитель отеля с машиной. В своем номере они оказались только под утро. Аня, едва найдя в себе силы принять душ, как подкошенная упала в постель и тут же уснула, оставив бедного Вячеслава скрежетать зубами. Он лег рядом, обнял ее и простонал:
– Нет, такого издевательства я еще в жизни не испытывал! Подвязка сползает! Чулок тоже! Вот блин!
Ее запах кружил ему голову, а близость возбуждала до такой степени, что всё его тело превратилось в один туго сжатый комок, и ныло, как после доброй драки.
Под утро он не выдержал, выбрался из постели и пошел в ванную в надежде принять ледяной душ. С душем получился облом – из крана с холодной водой текла тепловатая, совершенно не облегчившая его страданий водичка. Он вернулся обратно, жаждя наконец осуществить свои права.
Стал поцелуями будить молодую жену, но она только отфыркивалась, продолжая спать. Смирившись, он прождал еще часа три. Наконец она открыла глаза и удивленно захлопала ими, не сразу поняв, где она. Сообразив, жутко покраснела и немедля помчалась в ванную.
Провозилась там почти час, и, когда наконец-то появилась оттуда, сияя благонравной чистотой, Вячеслав был уже на грани самоубийства. Она открыла было рот, желая завести благопристойную беседу, но он не дал ей и слова сказать. Быстро опрокинув на кровать, едва выговорил:
