Он воспротивился.
– Я не чужой. Вы скажите, в чем ваши проблемы, и я вам помогу умным советом. Я же жутко умный.
Жанна согласилась:
– Ага, ужасно умный. Но в этом деле, к счастью, твоя помощь не нужна. Ты мне ее один раз уже оказал, и хватит. Иди, отсюда, иди, дай поговорить!
Ничего не поняв, он пожал плечами и ушел, обидчиво бормоча:
– Ну, как хотите…
Третьего августа, едва проснувшись, Аня подошла к роскошному подвенечному платью. Мерцающий серебром шелк невесомо вздымался от малейшего дуновения. К платью полагался кружевной корсет и полупрозрачные белые чулочки на подвязочках.
Помогая сестре надеть свадебное платье, Жанна лукаво предложила:
– Ты как-нибудь пожалуйся Вячеславу, что у тебя подвязка сползает и ты боишься потерять чулок.
Аня не поняла:
– Зачем?
Сестра хитровато ответила с плутовским блеском в глазах:
– А вот увидишь…
Народу на свадьбе было много. Собрались не только односельчане, но и жители соседних деревень, принарядившиеся и возбужденные.
К часу дня за невестой приехал жених, чтобы вести ее в церковь. С Вячеславом прибыли почти все его родственники и друзья, поэтому свадебный кортеж занял всю немаленькую лужайку за домом Берсеневых. Любопытные насчитали полсотни машин, и говорили, что приехали еще не все. Шафером, естественно, был Владимир. Оба, и жених и свидетель, были в черных смокингах и белоснежных рубашках с галстуками.
Владимир с шутками и прибаутками заплатил выкуп, с честью вышел из многочисленных розыгрышей, устроенных подружками невесты, и Аня, подобно сказочной фее, в сиянии белоснежного шелка выплыла из родительского дома, розовея от направленных на нее многих сотен глаз.
Потрясенно вздохнув, жених собственническим жестом взял невесту под руку, прижал к себе ее локоть, будто боясь, что она исчезнет в последний момент, и повел вдоль сельской улицы к церкви, где уже вовсю звонили колокола. После венчания во дворе церкви поставили большой стол и секретарь поселковой администрации официально зарегистрировала брак.
Вячеслав не сразу понял, что дамоклов меч, висевший у него над головой, наконец-то развеялся, унеся сомнения прочь. Он так привык жить в ожидании коварного удара, что не смог сразу расслабиться и понять, что счастлив.
Пир начался в актовом зале школы, как самом большом помещении села. Сев во главе стола рядом с молодым мужем, улыбающемся немного растерянной счастливой улыбкой, Аня вспомнила о совете сестры и смущенно шепнула ему на ухо:
– Знаешь, у меня подвязка сползла. Я так боюсь чулок потерять…
