Гости начали пятиться, а старуха вовсе упала в бред. Расчесывая себе грудь до крови, она все повторяла и повторяла:
– А ведь обману я их сегодня! Они думали – придут – а у меня ничего нет! А-а! Немцы – говорит! Придут – а я им: выкуси, выкуси, выкуси! В их поганые пасти кину шекели, сожрут, не подавятся! У, уставились, овчарки!
Гости, осторожно прикрыв дверь, спускались по той же пропахшей разрухой и мочой лестнице, а старуха продолжала упиваться только что одержанной победой над чем-то ей одной ведомым:
– Пришел, – раскачивалась она, как обрывающий крепление маятник. – Пришел, принес денежки... Не зря тогда ему секретик открыла... Не зря, Зильда! Ты хоть старая, но из ума еще не выжила. Пусть они, греховодники, что хотят думают... На часики купился, думал, дешевые... Часики-то и помогли. Довели его, голубя... Ничего, еще явится... А девка-то хороша... Таких приметных любили... эти... немцы поганые...
Аглае казалось, что мелкие твари старухиного бреда ползают и ползают по ее телу. Вульф как будто хотел еще объяснить что-то, но молчал.
– Ты устала? – наконец спросил он.
– Я на работе, – сухо ответила женщина.
– На сегодня ты свободна... Хотя... Я хотел бы пригласить тебя поужинать. Если...
Аглая подняла брови. Ей вовсе не хотелось домой... Но и...
Понятно, что за такие мученья, как сегодня, – за этот чужой бред: кровати с шишечками, лазанья в штаны, какао с челюстями, – она заслужила хотя бы вкусный ужин. Скажем, запеченного на вертеле рябчика под абрикосово-фундучным соусом с миндальными россыпями риса? Или просто янтарную стерляжью ушицу? Или, на худой конец... Впрочем, есть не хотелось. Хотелось помыть руки и выпить крепкого кофе.
И, почему-то, – да, именно так! – хотелось хотя бы еще немного побыть рядом с этим мужчиной, голосом которого ей однажды – с потолка! – сказали... Весьма спорную вещь сказали, однако.
– Нет, я домой, – ответила она и – вспомнила...
Вспомнила что-то... неуловимое. Но явно бывшее в ее жизни... Это... да именно это выражение, именно так поднятую бровь, абсолютно такой же взгляд – она уже один раз видела. Точно, видела! Где?
– Хорошо, едем в ресторан, – резко изменила курс Аглая. – Нет, в маленькую кафешку, где ни людей, ни музыки.
...Вульф смотрел на Аглаю, которая беспрестанно курила и думала о чем-то своем.
Она заказала кофе, но не выпила его. Потом попросила коктейль. Затем сказала, что голодна. Он предложил ей выбрать рыбу, которая – она заявила – слишком костлявая, хотя он всегда полагал, что этот вид как раз и не имеет мелких костей.
