Соня сидела в холле гостиницы с упакованным чемоданом, ожидая Аллу. Глаз у неё на бывших соотечественников был уже намётан. Но всё равно было интересно – получится вычислить по внешнему виду или нет?
В Бостоне одна из самых больших русскоговорящих общин в Америке. Мальчики-девочки, бабушки-дедушки – не в счёт. Дети мимикрируют моментально, старики – не меняются. Да и возраст того, кого ожидала Соня, был вовсе не подростковый и не синильный. Отпадают также: нестираные джинсы, рваные кеды и стиль «белый или синий воротничок». Бостонский типаж русских эмигрантов, как правило, кардинально отличается от нью-йоркского. Почти во всём, кроме одного: и в Бостоне и в Нью-Йорке бывшие русские чаще всего евреи. Но в любом случае шансы ошибиться в угадывании конкретно сейчас минимальны. Скорее всего, должно было прийти что-то такое… московско-интеллигентное. Это же Бостон!
Вопрос: «Как можно выглядеть в сорок пять, последние десять живя в Бостоне?»
Ответ: «В сорок пять можно выглядеть как угодно, где бы ты ни жил».
Всё зависит от индивидуальной степени свободы и самодисциплины. Наши дамы тут обычно первоначально пухнут на гамбургерах, как на дрожжах. Соня-то уж точно («пять килограммов за месяц набрала!»). Явно в пищу какой-то синтетический «ожирин» добавляют. Славно, что в Америке тряпьё дешевле семечек.
Зато девушку всегда очень умиляла процедура вялого пятнадцатиминутного покручивания педалей велотренажёров в спортзале MGH милыми коллегами – сразу после поглощения лошадиной дозы обеденного комбикорма. Хотя и на это немногие отваживаются. По её мнению, только у Джоша хватало силы воли ежедневно терзать себя немыслимыми жимами стоя-сидя-лёжа…
Кто-то потрогал Соню за плечо.
«Ах да! Алла!» – мгновенно пронеслось в голове.
С ней всегда так – задумается на секундочку, а потом выясняется, что на самом деле вот уже минут десять сидит, уставившись остекленевшим взглядом на этажерку с рекламными буклетами, совершенно не обращая внимания на людей.
«Вот, блин! Прозевала всё-таки!»
– Вы Соня? – почти равнодушно (точно выверенная исконно американская доза иллюзии доброжелательности не в счёт) спросил её «Карлсон» в джинсовом комбинезоне, мятой полосатой рубашке и рваных кедах, вполне аккуратно при этом выглядящий. Сразу посетило откровение: «Алла – мой полный внешний и поведенческий антипод! Как у людей получается быть такими естественными и при этом абсолютно непробиваемыми? Будь на мне неглаженая рубашка, мне бы уже казалось, что все тычут пальцем в мою сторону и думать им больше не о чем, как только о моей внешности…»
