— Боже… — прошептал чей-то голос.
Это была не то, чтобы молитва или проклятие, а скорее выражение страха и удивления. Словно мир только что раскололся на части, и это разрушился мир Арчи Костелло, поглощаемый катящимся по полу черным шаром.
Члены «Виджилса» в замешательстве переглянулись. Арчи не думал, что на этот раз ему достанется черный шар, что было похоже на солнце, взошедшее на западе. Логика — это факт жизни. Но на этот раз логика была разнесена в пух и прах. И все глаза уткнулись в Арчи, словно он мог что-то сделать, нечто такое, что смогло бы объяснить увиденное всеми.
Арчи улыбнулся собравшимся, но Оби никогда не видел такой улыбки на его лице. В ней не было ни радости, ни сердечности — просто так, сложенные губы, словно работник морга, вылепил в плоти покойника гротескную пародию на улыбку. Но глаза Арчи не улыбались. Они, как булавка, воткнулись в Оби, словно он был насекомым, распятым под стеклом на стенде в классе биологии. Оби беспомощно посмотрел на Арчи, и проклятье сошло. На губах Арчи внезапно загорелась улыбка — улыбка проигравшего или просто неудачника, достаточно добрая, чтобы без сожалений принять свое поражение.
— Увидимся на ярмарке, — сказал Арчи. Еще раз взглянув на Оби, он снова повернулся к собравшимся. — Свободны, — крикнул Арчи.
Еще какую-то долю секунды, никто не двигался, никто не смел пошелохнуться, и затем раздался грохот, потому что все встали и решили уйти одновременно.
«Увидимся на ярмарке».
И Оби присоединился к толпе притискивающихся в единственную дверь. Он искал ответ на вопрос: эти слова были утверждением свершившегося факта, обещанием или угрозой?
---
Они наткнулись на Джанзу в кафе «Свит-Шоп», где он занимался своим обычным делом. Это значило, что он перемещался от кабинки к кабинке, от столика к столику, запугивал, угрожал и вымогал деньги (не обязательно в таком порядке). Запугивал, просто останавливаясь у края кабинки и бросая на сидящих внутри свирепый взгляд, осматривая их с ног до головы.
Присутствие Джанзы всегда являлось угрозой. От него исходила энергия насилия, и всем казалось, что он вот-вот взорвется от злости безо всякого предупреждения или причины, и каждый раз, где появлялся Джанза, оживленная беседа прекращалась, дети отворачивались, чтобы не встретиться взглядом с его маленькими свиными глазками.
Теперь, как он крутился вокруг «Свит-Шопа», появляясь то здесь, то там, «заимствуя» доллар у возбужденного сверстника, чье имя он позабыл, и вряд ли увидит его снова, но останется ему должен, или у кого-нибудь помладше, с кем разговор был еще короче. Расхаживая с важным видом и осознавая, что его присутствие так влияет на других, он получал жирную порцию удовольствия.
