Оби искал Арчи в зале и классах, на лестничной клетке и на автостоянке. Наконец, он его нашел на трибунах школьного стадиона, вяло наблюдающим за происходящим на поле.
Самым трудным было к нему приблизиться.
— Хай, Арчи.
Медленный продолжительный перевод взгляда, слегка приподнимающиеся брови, а также и умение быстро скрыть удивление, гордость за свою способностью всегда сохранять хладнокровие… О, Оби знал его как много раз прочитанную книгу, как себя.
— Оби… — его имя недоверчиво повисло в воздухе. Ни «здравствуй», ни «пошел подальше», так что Оби смог продолжить.
— Как дела? — спросил Оби, делая все, чтобы голос звучал нормально.
— Под контролем.
На поле тренировались бейсболисты. Отрабатывалась подача мяча, отбивание и его ловля. Вся рутина, связанная с маленьким круглым объектом — бейсбольным мячом. В это время Оби думал еще об одном маленьком круглым объекте, о черном шаре.
— А как дела у тебя? — спросил Арчи.
Оби чувствовал себя так, словно он балансировал на краю пропасти на высоте тысяча футов над уровнем моря. Втянув живот, он совершал прыжок в пропасть.
— Не так, чтобы хорошо, но я справлюсь, — стараясь не быть многословным, он старался как можно больше вытянуть из Арчи.
— Справишься с чем?
И еще один прыжок:
— Та девчонка — Лаура Гандерсон, — несмотря на все его намерения, ее имя, произнесенное им, почти заставило его плакать. — Мы поссорились.
И затем, удивление (правда, на лице у Арчи всегда было удивление). Арчи повернулся к нему, в его глазах таяло сострадание, лицо аж вытянулось от сочувствия к нему и понимания, словно боль Оби была его собственной болью, словно он принял на себя крест потерь Оби.
— Круто, — сказал Арчи. Но это единственное, отдельное слово было пропитано такими эмоциями, от чего Оби почувствовал, что Арчи Костелло был самым верным и единственным его другом на свете, единственным человеком, который смог понять его беду и потерю. Он был должен насильно напомнить себе, что Арчи был архитектором его поражения с Лаурой.
И его удивило, что Арчи деликатно взял его за плечо. Недотрога Арчи, который никогда в жизни и пальцем не прикоснулся к кому-нибудь другому и всегда держал дистанцию от кого бы то ни было.
— С возвращением, — сказал Арчи.
Оби не шелохнулся. Прыжок закончился. Он погрузился в кипящую пучину, не зная, утонет ли или всплывет. Он всплывал на поверхность. Механизм бомбы был запущен.
Внизу на поле хриплый голос кричал: «Сектор «С», Крюто!» К нему присоединились другие голоса: «Бей точнее, Крюто. Эй, Крюто, ты что, глухой?»
