Казнь - Леонид Каганов

В нашей коробке много спичек и нельзя сказать что мы все одинаковые. Напротив, мы очень различаемся, и, если внимательно приглядеться, то даже и невозможно найти двух похожих. Некоторые толстые и выглядят внушительно и кряжисто. Другие, напротив, тощие. Одни из более темного дерева, другие — светлые. Росту мы тоже разного. А больше всего различаются у нас головы. Самая большая голова, сплющенная с одного боку и покрытая благородными наростами и шишками, по праву считается у нас в коробке главной. Самые маленькие головы у двух темных спичек из другой коробки — кстати вот вам пример того, что эти двое, казалось бы пришельцы, не только не выглядят чужаками, а наоборот, слились с остальными настолько гармонично, что, кажется, без них наш коробок был бы неполным. Один, вам это покажется странным, но он совершенно не имеет головы. Это ненормально, но он урод от рождения и тут ничего не поделаешь.

Но, согласитесь, зеленому было тут конечно не место. Начать с того, что неизвестно откуда он взялся — рослый, крепкий, с большущей ярко-зеленой головой. Неизвестно даже когда это произошло, даже старожилы не могут вспомнить когда и откуда он появился. До некоторого времени мы не обращали на это внимания и он стоял с нами в одном строю плечом к плечу, иногда даже в первых рядах. Да, это было, мы позволяли ему стоять с нами. Но всему бывает предел. Не помню кто первый сказал вслух, что зеленому в коробке не место, но это было настолько естественно, что все с этим согласились. Конечно мы не бросились сразу же творить самосуд, это было бы недостойно нашего организованного общества. Напротив, еще долгое время мы делали вид, что ничего не происходит, будто в наш дружный коричневый коробок не втесался зеленый чужак, и мы позволяли ему по прежнему стоять с нами бок о бок, с краю в последнем ряду. Но, конечно, всему бывает предел. Наконец пришло время, и всем стало ясно, что нельзя больше позволять зеленому позорить наш коробок. Не помню кто первый сказал, но сразу все согласились, что в нашем коробке ему отныне не место. Некоторые предлагали вышвырнуть его прочь, но, согласитесь, куда ему было деваться? Поэтому совершенно верным, и гуманным по отношению к нему, было решение, которое мы приняли — решение о казни зеленого.

Когда мы объявили ему о своем решении, он не пытался сопротивляться или бежать. Надо сказать, что он вел себя достойно, и у нас нет к нему никаких претензий, поэтому нам вдвойне неприятна та черствость, с которой он смотрел на нас, когда зачитывался приговор. Хотя его, пожалуй, тоже можно понять. В назначенный день все мы вышли из коробка и началась казнь. Я, наверно, забыл упомянуть, что мы выбрали способ казни — сожжение. С утра мы готовили глиняный фонарь. Фонарь имел форму домика-мельницы. Внутри устанавливалась свеча, после чего закрывалась крыша и свеча горела за глиняными стенками. В крыше фонаря было специальное круглое отверстие, прямо над пламенем свечи. Оно было удобно еще и тем, что вокруг него на глине были бороздки, на которых вполне можно было разместить казнимого.