А враги большевиков разве успокоятся? Их много, начиная от идейных противников до обыкновенных спекулянтов. Пользуясь неразберихой, сменой власти, спекулянты сегодня же взвинтят цены, рабочие не смогут купить самого необходимого. Начинаются холода, а в Лесновском районе, как и во всей столице, мало дров. В городской думе льются бесконечные речи, а позаботиться о самом необходимом Шрейдеру и его компании недосуг.
Кстати, чем заняты сейчас думцы? Какую еще пакость вынашивают? Надо узнать.
Связался по телефону с приемной Шрейдера, назвал себя. Дежурный из фракции эсеров неохотно объяснил: городская дума продолжает заседать, образован «Комитет спасения родины и революции».
- От кого комитет собирается спасать родину и революцию? - поинтересовался Калинин.
Трубка долго безмолвствовала. Потом дежурный произнес ледяным тоном:
- Я не намерен вступать в дискуссию с теми, кто не убеждает, а узурпирует. Как гласного думы могу информировать вас о текущем моменте, и только.
«Дума не пойдет с нами, - Михаил Иванович положил трубку. - В ней две трети эсеров и меньшевиков. Предстоит борьба, но теперь уже с совершенно иных позиций. Раньше мы боролись против власти, а теперь надо устанавливать, укреплять новую власть. Огромная разница!»
Наверно, о том, с чего и как начать новый этап в жизни партии, в жизни страны, размышлял теперь и Владимир Ильич, недавно уехавший из Смольного на квартиру к Бонч-Бруевичу.
Михаил Иванович явственно представил Ленина - стремительного, сосредоточенного, энергичного - и на душе сразу стало спокойнее. Сколько раз партии было трудно, сколько раз складывалось положение, казавшееся многим товарищам безнадежным, но Владимир Ильич всегда находил верный путь.
Мысль о Ленине взбодрила его. Он быстро спустился по лестнице. Выло уже светло. Холод совсем прогнал усталость.
Перед Смольным несколько тракторов, натужно ревя моторами и громко чихая, тянули очень большие пушки. Солдаты-артиллеристы в папахах и длинных шинелях стояли возле крыльца, ожидая, когда орудия поставят на отведенные им места.
Подобных пушек Михаил Иванович раньше не видел. Но особенно тракторы привлекли его внимание. Какая мощь! Пустить бы такую машину с плугом по верхнетроицким полям, сколько людей, сколько лошадей освободилось бы от трудной работы! Впрочем, по крестьянским полям трактор не пойдет, там межа на меже, повернуться негде. Для трактора требуется поле просторное.
- Калиныч?! - услышал он знакомый голос. Повернулся. К нему устремился пожилой человек в черной шляпе, в пальто, с красным бантом на груди. - Доброго тебе утра, Калиныч!
