— Говорит Алесси. «Адмирал» на месте?
Председатель комиссии Маринетти — бывший военный, избранный в парламент по списку независимых левых. Алесси, познакомившийся с ним давно, еще на борту его корабля, впоследствии, наблюдая за политической карьерой «адмирала», не мог не отдать должного его достоинствам. Это подвижный человек, добряк, — из тех, кто не привык щадить себя и вечно стремился сделать для других больше, чем. позволяют силы. Он постоянно спешит, сея вокруг живописный беспорядок. Его раньше отличали напористость и неумение разбираться в тонких политических компромиссах. Он резок, недоверчив и честен, у него много врагов, но есть и несколько настоящих друзей. Таких, как Алесси.
Поначалу, сразу после его избрания депутатом, когда Маринетти стад проводить митинги и устраивать дискуссии, за ним неотступно следили разные секретные службы, агентов которых ему повесили его бывшие начальники. Этот человек мог посреди выступления вдруг заорать в микрофон: «Эй, вы там, с лысиной и приклеенными усами, перестаньте испытывать мое терпение. Убирайтесь к себе в контрразведку или куда там еще, все равно вашим хозяевам прекрасно известен мой образ мыслей. Всю жизнь они только и делали, что шпионили за мной, как шпионят за всеми, кто не тянется перед ними в струнку».
Случались неприятности и посерьезнее, а он все продолжал подозрительно и свирепо зыркать по сторонам, выискивая типов с приклеенными усами портативными магнитофонами.
— Его нет на месте, — говорит Серена. — Он только что вернулся из Генуи и искал тебя в редакции, а сейчас отправился в федерацию металлистов, там какая-то дискуссия о вооружениях.
Паоло смотрит на часы: двенадцать с минутами.
— На какое время назначена дискуссия?
— На одиннадцать, но сам знаешь, как это бывает…
Он берет такси и едет на корсо Триесте.
Среди вилл и особняков в стиле «либерти» — модерн начала века — здание федерации выделяется своими геометрически четкими плоскостями и стеклянными стенами, в которых ослепительно дробится полуденное солнце.
Паоло поднимается по пологой лестнице к парадной двери и, показав швейцару удостоверение, спрашивает?
— Где тут у вас дискуссия о вооружениях?
— Пятый этаж, налево.
Обсуждение началось уже давно, но Маринетти пока еще не выступал. Завидев Алесси, он делает ему знак сесть рядом и убирает с соседнего стула две сумки, книги, газеты, потрепанные брошюры и еще целую кучу самых невероятных вещей, которые он вечно таскает с собой, в том числе и плащ — в любое время года. Это ужасно несобранный человек. Однажды Паоло поводил Маринетти по редакции и типографии своей газеты в момент подписания полос.
