. Регулирование этих процессов Шамилем, да и вообще кем‑либо, было невозможным.
Рассказывая о Шамиле, нельзя обойти молчанием его соратников — нескольких членов Совета, людей, с которыми Шамиль имел контакт, жил, беседовал, спорил, советовался, которых учил и у которых сам учился мудрости.
Выдающимся авторитетом в стане восставших являлся тесть Шамиля Джемал–Эддин Казикумухский. Среди лучших его качеств отметим гуманность; проявлялась она действенно. Джемал–Эддин сыграл большую роль в освобождении грузинского князя И. Орбелиани, плененного горцами. Вот как он вспоминает первый день свободы: «Раз вечером с радостью на лице пришел ко мне Джемал–Эддин и объявил, что завтра я могу отправиться на родину. На другой же день он пришел за мною, повел к себе на квартиру и напоил чаем»[23].
Большое участие принял Джемал–Эддин и в судьбе пленных грузинских княгинь. Старик навещал их, справлялся о здоровье, давал советы. В феврале 1855 года, незадолго до обмена их на сына Шамиля, Джемал–Эддин в очередной раз пришел к княгиням.
— Как здоровье у вас обеих? — спросил он княгиню Варвару Ильиничну-
— Сестра больна, — отвечала княгиня.
— Я это давно слышал. Мне жаль вас, но вы сами себя убиваете. Я не понимаю, зачем вы так отчаиваетесь. Ведь с самого начала мы говорили, что ничего худого не будет»[24].
Варвара Ильинична сомневалась, что когда‑нибудь обмен состоится. Джемал–Эддин горячо проговорил: «Клянусь головой моей, что для вас все благополучно кончится. Шамиль хоть и решительный человек, но все же он сын мой!»
9 марта 1855 года, в день отъезда княгинь на родину, провожать их вышел Джемал–Эддин. Он стоял у дверей грустный. Сестры заметили старика. С полупоклоном они сказали ему, что очень хорошо знают и чувствуют, чем обязаны ему. Он ответил, как всегда, добродушно и скромно: «Бог да будет над вами! Будьте счастливы: вы много страдали».
Теперь несколько слов о другой стороне его деятельности. Вторая половина 50–х годов отмечена была рядом неудач в движении горцев. Когда в 1856 году пал Буртунай, Джемал–Эддин, заручившись поддержкой сыновей имама Джамалутдина и Кази–Магомеда, отправился к Шамилю с сообщением, что дальнейшая борьба не принесет успеха. Имам при всем уважении к тестю на этот раз не послушался его.
Как мы уже отмечали, Джемал–Эддин во все время Кавказской войны находился при дворе Шамиля, являясь членом Совета. Во время осады Гуниба он жил в ауле Телетль. Когда пленного Шамиля привезли в Те–мир–Хан–Шуру, туда же для прощания со своими детьми и имамом было дано разрешение прибыть и Джемал–Эддину. Они сердечно расстались с Шамилем. Своих детей Абдурахмана, Абдурахима и Зайдет, которые следовали в Россию, отец напутствовал добрыми словами и велел строго выполнять приказания и просьбы Шамиля.
