Я по-прежнему не очень врубался.
— Вот блин, что, до сих пор не дошло? Мм… может, будет легче объяснить, если ты поделишь сутки на 24 блока и представишь себе, что три из них у тебя каждый день забирают. Твоих блоков остается 21 в первый день. 18 во второй. 15 в третий. А в седьмой останется всего три. Как только наступит восьмой день, не останется ни одного. Проще говоря — «геймовер».
Наконец-то до меня дошло.
Дошло до меня и то, зачем он мне это рассказал. Вообще-то, если я разузнаю о «Неделе в трясине», это уменьшит преимущество [Юхэя Исихары]. Причина, по которой он все равно рассказал мне…
— Ааа, похоже, ты заметил. Понял, да? Это не может быть ложью. Ложь порождает надежду, когда ты понимаешь, что это ложь. С другой стороны, если ты осознаешь, что суровая реальность — действительно реальность, тебя все больше охватывает отчаяние. И ты ведь, если вспомнишь, что было, поймешь, что все, что с тобой случилось, — реальность, правда?
Правда. И все мое тело говорит мне, что это правда.
— Хочешь, я за тебя посчитаю? Сегодня у [Кадзуки Хосино] осталось 7 блоков, включая этот. 9 завтра, третьего мая. 6 четвертого мая. 3 пятого мая. 24 в сумме[5]. Понимаешь? У тебя даже суток не осталось!
Миядзава-кун говорил с явным желанием дать мне понять всю безнадежность ситуации.
– З а г н а т ь т е б я в у г о л, р а с с к а з а в п р а в д у. В о т п о ч е м у [Ю х э й И с и х а р а] в с е э т о р а с к р ы л. Так что здесь нет ничего, кроме правды.
«У меня осталось еще четыре дня». Да, я думал как-то так. Но это большая ошибка. Ход сражения уже явно в пользу [Юхэя Исихары].
Если рассматривать чисто то время, которое мы проводим в этом теле, [Кадзуки Хосино] уже превратился в гостя.
Кроме того, на стороне [Юхэя Исихары] еще и Рюу Миядзава.
Ох. Все уже безнадежно.
— Удивительно, что ты так спокоен.
Да, если подумать… несмотря на полную безнадежность ситуации, я действительно спокоен.
Что… логично.
Ведь я уже был в полном отчаянии, даже и без этого всего.
— Слушай, Миядзава-кун. Можно я спрошу кое-что?
— Что?
— Почему ты помогаешь [Юхэю Исихаре]?
Похоже, этого вопроса Миядзава-кун не ожидал — он погрузился в молчание.
— Ты ведь не помогал бы ему без какой-то веской причины, правда? Кроме того, если бы [Юхэй Исихара] просто сказал тебе, что он в моем теле, вряд ли ты вот так просто поверил бы. Ведь так?
…Ммм, да. Давайте-ка попробуем его обмануть.
— Как насчет вот такой причины? Скажем — ты и есть [Юхэй Исихара].
