Пустые шкатулки и нулевая Мария. Том 2 - Эйдзи Микагэ

Я был там — в том месте, которое помню только, пока сплю.

Я уже знал человека, стоявшего передо мной. Но поскольку я не принял «шкатулку», то и вспомнить это место не могу, кроме как во сне. И когда именно был этот разговор, тоже не знаю.

— Помнишь, что я тебе говорил в прошлый раз? О том, что я могу тебя отличать от других, хотя вообще тебе подобные все на одно лицо.

Не помню. У меня такое ощущение, что я правда когда-то слышал эти слова, но в то же время такое ощущение, что не слышал.

— После недавних событий я начал понимать, почему это так. Почему я могу отличать тебя от других? Причина. Вероятно, это потому, что ты, ничего не отвергая, в то же время ничего не принимаешь.

Для меня это не более чем игра слов.

— В первую очередь: «повседневная жизнь», о которой ты все время говоришь, — совсем не то, что «повседневная жизнь», как ее понимают все. Ты в свое понимание «повседневной жизни» включаешь и то, что «чему суждено быть утраченным, будет утрачено», правда? Это-то и отличается от понимания «повседневной жизни» другими. Другие люди н е у м е ю т р е ш а т ь п р о б л е м ы п о м е р е и х в о з н и к н о в е н и я.

Эти слова он произнес улыбаясь.

— Любой и каждый человек искажен. И их «повседневная жизнь» искажена в соответствии с их представлениями и ценностями. Можно сказать, что «шкатулка» навязывает это искажение другим. Ты чутко воспринимаешь эти умышленные искажения «повседневной жизни» чужими «шкатулками» — и находишь их отвратительными. Или я ошибаюсь?

Я правда без понятия, о чем это он. Отпусти меня уже.

— На этот раз под ударом оказался ты сам. И все же ты не позволил личности «владельца» поколебать тебя, ты остался собой. Потому что ты автоматически распознаешь искажения, вызванные другими, именно как искажения. И вполне естественно, что ты их не приемлешь, раз уж знаешь, что это искажения. Но знаешь? Именно твоя способность обнаруживать такие искажения и отличает тебя от других. Следовательно — т ы н и ч е г о н е п р и н и м а е ш ь.

Я машинально нахмурил брови, но он, не обращая на это внимания, продолжил.

— С моей точки зрения, ты видишь ужасающе мало. Но тем не менее — у тебя есть такой дар. Ааа, кажется, понимаю. Возможно, ты — похож на меня.

Прекрати уже.

На мой взгляд, он омерзителен.

Когда я ему так и сказал, он рассмеялся, и его текучая внешность стала какой-то знакомой.

«0», выглядящий точь-в-точь как я, Кадзуки Хосино, произнес:

— Могу ли я рассматривать это как нелюбовь к себе подобному?