Дальше день складывался неудачно. Проколесив по городу почти час, Миша не нашел ни одного клиента. В голову даже закралась мысль, не происки ли это «коварного» Влада, но он сам тут же расхохотался над этой безумной идеей.
…Почему человек всему пытается найти объяснение, вместо того, чтоб воспринимать жизнь, как простое стечение обстоятельств? Будто не было у меня раньше пустых дней, но тогда я считал это невезением, а теперь появился Влад со своими теориями, и обычная вещь сразу обрела высший смысл. Так и создаются суеверия, порождающие страх. Чем меньше думаешь о мистике, тем меньше ее находишь, и тем легче жить. Просто надо делать то, что хочется. Получилось – хорошо, не получилось – в следующий раз получится, вот и вся высокая философия… Исходя из нее, Миша решил ехать домой, обедать. …А вечером к Вике. И чего я на нее разозлился? Если учесть, что никакого двойника нет, то мы неплохо провели время, и это уж моя проблема, что я ничего не помню – пить надо меньше. Надо же придумать такую фигню – поссориться с ней, чтоб отвадить двойника!.. Где тот двойник? У кого это, у Есенина, что ли, про черного человека? Но я-то могу вовремя остановиться, – он погрозил пальцем в пространство.
К Викиному офису Миша приехал слишком рано. …Будто опоздать боюсь. Я что, соскучился за день? – предположение выглядело совсем не по-мужски, и он оглянулся, как мальчишка, комкающий первую в жизни любовную записку, – ни фига подобного! Чтоб я еще скучал по кому-то!.. – взглянул на часы, – еще десять минут… Изнывая от безделья, открыл бардачок; достал потертую карту города. Еще там валялись чьи-то визитки; он уже не помнил этих людей и знал, что никогда не будет к ним обращаться. Был там грязный носовой платок, сигареты для клиентов, маленькая отвертка, а в самой глубине лежала новая, но уже ставшая любимой, игрушка. Миша специально спрятал ее подальше от чужих глаз.
…Вот он… – расстегнул ножны и словно в зеркало, взглянул в полоску стали. В возникшем уродливом изображении проступили черты, которые только он сам мог узнать. …Это же я!.. Поднес нож к лицу – очень интересное состояние: с одной стороны, ощущаешь силу, будто острие является продолжением руки, а, с другой, испытываешь подсознательный страх от его соседства с твоей шеей.
…Как все-таки странно мы устроены: у меня никогда не было оружия, и я прекрасно без него обходился. Теперь оно появилось, пусть даже самое примитивное, а я уже чувствую, что не могу без него. Оно привораживает… наверное, это потому что во все времена оружие означало превосходство, а в обретении превосходства и есть смысл жизни. Не зря ж моя жизнь такая ущербная – она лишена смысла. В чем, вот, он мог бы заключаться? В том, чтоб составлять технологию сборки видеомагнитофонов?.. Так их не выпускают уже лет двадцать, и никто не заметил… ну, кроме японцев, получивших новый рынок сбыта. Значит, это было бессмысленное занятие. В том, чтоб, как курица с яйцами, носиться с больной женой? Ее больше нет, и никому тоже не стало хуже. Значит, какой был в этом смысл?.. Никакого. Вика?.. А, может, завтра будет уже не Вика, а, например, Наташа или соседка – Аня… И что остается?.. Возить придурков, готовых истратить на дорогу не пять рублей, а сотню? Так ведь вдвойне обидно, если смысл только в этом!..
