– Тем более он не стал бы передавать ей ключи, – убежденно произнес Дронго, – именно потому, что у них особые отношения – теплые и доверительные.
– Вы противоречите сами себе. Вторые ключи у матери вы используете как подтверждение его возможной невиновности, а теперь говорите, что он не стал бы передавать ей ключи в силу своей близости к матери.
– Он знал, что у него нет никаких пакетов, – ответил Дронго. – Только в том случае можно хранить дубликат ключей у матери, когда ты чист.
– Извините, господин Дронго, но это не доказательство.
– А если парень не виноват и его осудят?
– Тогда почему он молчит? – нахмурился Тихомиров. – Если бы попытался нормально нам объяснить, возможно, мы бы ему поверили. Я долго с ним беседовал, убеждал, уговаривал, но все бесполезно. Он настаивает на своей невиновности, но не может вразумительно объяснить, каким образом на пакетах с наркотиками оказались его пальцы.
– А если это провокация сотрудников Госкомитета по борьбе с наркотиками?
– У вас бурное воображение, – недовольным тоном парировал следователь. – Там работали профессионалы, которых я лично знаю. Нет, никакой провокации не было, и на пакетах действительно его отпечатки. Возможно, здесь замешана женщина; я почувствовал нечто похожее, когда он упрямо молчал, не желая даже объяснить мне, как могли оказаться в его доме эти пакеты. Но Хасанов дал показания, что лично получал наркотики от Максарева, и таким образом автоматически превратился в обычного агента по сбыту, который раскаялся и активно сотрудничает со следствием, тогда как Максарев пойдет по делу как организатор преступной группы и может получить достаточно большой срок.
– Я мог бы с ним увидеться?
– Конечно, нет. Это невозможно, вы же меня понимаете.
– Понимаю. Но я уверен, что парня подставили.
– Я могу узнать, на чем зиждется такая уверенность?
– Там сложная комбинация, – попытался объяснить Дронго, – в которой задействовано несколько человек. Кто-то сознательно подставляет его мать и несколько ее друзей. И у меня уже есть доказательства.
– Шпионы не по моему ведомству, и заговоры тоже, – сухо пояснил Тихомиров. – Я занимаюсь уголовными преступлениями и торговцами «белой смертью».
– Вы же опытный человек, – сделал последнюю попытку Дронго, – и вы следователь, который уже много лет занимается расследованиями подобных преступлений. У вас должна быть развита особая интуиция. Прислушайтесь сами к себе. Вы же разговаривали с этим Максаревым. Неужели верите, что он действительно торговец наркотиками? Вы должны уметь чувствовать людей.
