Мандевиль дошел почти до «Земного рая» и повествовал о четырех реках, которые зарождаются в этом вечном саду и текут вниз, ибо он расположен на неслыханной высоте. Затем путешественник направился в Индию, на Малайский архипелаг и наконец в Китайскую империю. Чего только не повидал в своих Странствиях мнимый англичанин! Деревья, которые приносят муку, вино и мед, и деревья, которые дают шерсть; рыб, которые с безупречном точностью раз в год подплывают к берегу, чтобы приветствовать монарха и затем удалиться; грифов, стерегущих сокровище; царство пресвитера Иоанна и его двор, иные церемонии которого соединяют в себе восточную пышность и христианскую обрядность; золотые россыпи в странах, где мужчины и женщины ходят обнаженными и расправляются с чужеземцами, которые носят платье; горы, где среди скал растут гигантские алмазы нежно-голубого цвета.
Колон не раз перечитывал описания богатств Катая, страны Великого Хана, и, читая, с новой силой верил в свои планы.
Акоста понимал причины успеха этой книги, успеха, все возраставшего в течение многих лет. Легковерные и жадные, до чудес читатели — а такими были в то время почти что все — узнавали, что в Индии живут люди с песьими головами, так называемые «канефалы», люди, прозванные «моноклями», потому что у них есть только один глаз, в отличие от жителей соседнего с ними края, которые имеют по четыре глаза каждый и видят всеми четырьмя. Пигмеи ведут там непрерывную войну с армией журавлей. Есть там еще люди без головы, у которых глаза и рот помещаются, на груди. У других же вместо рта есть только маленькая дырочка, й им приходится поглощать жидкую пищу через соломинку. У истоков Ганга люди., вовсе не имеющие желудка, питаются запахом растений, в особенности яблок. Некоторые обитатели Индии, наделенные в целом нормальным строением, обладают такими огромными ушами, что заворачиваются в них целиком, как в плащ; у других же имеется всего одна нога, но зато такая, что им только стоит лечь на землю и поднять ее над головой — она защищает от солнца и от дождя не хуже, чем любой навес.
Но помимо этих басен, которые вовсе не были порождением легковерия средних веков, а были списаны у Солина и других древних авторов, в этом приключенческом романе, под грудой невероятных вымыслов, хранились чрезвычайно ценные географические сведения, подобно тому как в зарослях морских трав на дне океана скрываются раковины с жемчужинами. Этот медик родом из Льежа заставлял своего Мандевиля говорить о шарообразной форме земли как о бесспорной истине, хорошо известной всем за полтора века до беседы Колона и доктора Акосты в Кордове. Кроме того, этот неведомый Жан де ла Барб первым заговорил о возможности путешествия вокруг нашей планеты, благодаря чему его нелепая книга приобрела несомненное значение для истории открытий. Мандевиль в 1356 году рассказывал как об истинном происшествии о том, что некий европеец отправился в Индию, посетил более пяти тысяч островов и столько кружил по свету в течение многих лет, что наконец попал в страну, где услышал родную речь и где землепашцы понукали своих волов теми же возгласами, что у него на родине. Оказалось, что он, сам того не зная, вернулся туда, откуда начал свое странствие.
