– Ну!! Так не честно! – обиделась негритянка.
– Если меня не обманывают глаза и не обшибает память, – он облизнулся.
– Язык?! – Жанна ущипнула мужчину.
– Это не язык... Это... Вау!.. – Он задумался, подбирая адекватный орган, но, ничего не найдя, закончил. – Это туева куча всяких ништяков! – Макс снова облизал губы. – Давно я хотел с ними посчитаться!
– С кем?! Ты на каком языке говоришь?
– Не знаю, на каком языке мы говорим в этом Зазеркалье, по-моему, по-английски, но мы друг друга понимаем... Смотри сама.
Вскоре их джип догнал белый «Лендровер» с синим флажком на крыле. На флажке колыхалось белое изображение земного шара. На боку – большие черные буквы UN.
Макс догнал ооновцев и притерся к их машине, сдирая с боков эмаль, ломая сигналы поворотов и зеркала. Жанна отчаянно махала. Водитель «Лендровера», рыжебородый грузный мужчина интеллигентного вида, лет пятидесяти, пытался вырваться, но извилистая дорога не позволяла. Негритянка, не дожидаясь подсказки Максима, передернула затвор АК-47, дала очередь в воздух и наставила на рыжебородого. «Лендровер» резко затормозил, но Макс среагировал и остановился в метре от белой машины, повернув вправо, чтобы пресечь возможность бегства. Максим выскочил из джипа и запрыгнул на капот «Лендровера». Там он сплясал джигу, стреляя в воздух.
– Всем выйти из машины! – кричал он, прыгая на гулкой жести и размахивая автоматом. – Руки за голову, лицом к стене!
– Какой стене? – удивилась Жанна.
– Жить захотят – найдут!
Из «Лендровера» выскочил долговязый тщедушный мужчина в шортах, панамке и со здоровенным фотоаппаратом на длинной шее. Из двери водителя тяжело вытаскивал свое тело толстяк в белой форме ООН. Максим спрыгнул на дорогу.
– Стоять, не разговаривать, не перемигиваться, не посылать телепатических сообщений и не корчить гримас! Прощаться с жизнью, вспоминать грехи! Если нет сигарет, – он харкнул на асфальт, – обоих изнасилую! Начнем с тебя, – он кивнул на долговязого. – Ты симпатичнее...
Дрожащей рукой толстяк протянул пачку «Кэмэл-лайт» и зажигалку. Максим схватил сигареты, достал одну и, оторвав фильтр, закурил.
– Уф-ф, лепота... – проговорил он, садясь на землю. Потом откинулся на спину и выпустил струйку дыма в сторону проплывающего над ним облачка.
Жанна расхаживала над ним, наслаждаясь ситуацией.
– А что с этими делать?
Макс затянулся и лениво протянул:
– Расстрелять...
– Постойте, постойте! – задребезжал ооновец. – Я лицо неприкосновенное!
