Пьяный поравнялся к ней, поймал за руку и повернул лицом к себе.
— Эй, не дери нос, детка! Пошли назад, выпьешь со мной за компанию.
Она залепила ему оглушительную пощечину.
— Ах ты, чертовка! — обозлился пьяный. — Ладно же! — Он сгреб ее в охапку и попытался поцеловать.
Надо было что-то делать. Она отчаянно сопротивлялась, но силы были неравны. Слава богу, у нее хватило ума закричать.
В «бардачке» машины я нащупал тяжелый электрический фонарь. Эта штука длиной около фута вполне могла заменить дубинку.
Мы находились вдалеке от единственного источника света над воротами, и было достаточно темно. Я сделал круг, чтобы зайти ему за спину. Я так нервничал, что дыхание со свистом вырывалось сквозь сжатые зубы.
Когда я подошел к ним вплотную, Одетта сумела вырваться. Пьяный заметил меня и обернулся. Я шарахнул его фонарем по голове, и он осел на колени. Я слышал, как Одетта сломленно вскрикнула.
Пьяный с проклятиями пытался схватить меня, но я ударил его снова, на этот раз гораздо сильнее. Он издал хрюкающий звук и ткнулся лицом в землю у моих ног.
— Бери мой «паккард», — сказал я Одетте. — Не тяни! Я поеду следом в твоей машине!
— Ты ранил его? — Она смотрела на пьяного, прижав ладони к лицу.
— Поехали быстрее!
Я подбежал к «ТР-З», сел за руль и запустил двигатель. Если бы в этот момент кто-нибудь вышел из ресторана и заметил этого борова, лежащего на виду, мы влипли бы в скверную историю.
Я уже развернулся, когда услышал, как заработал двигатель «паккарда». Я пропустил Одетту вперед и поехал следом. Ладно еще, она сообразила повернуть на прибрежное шоссе. Мы проехали около мили, затем я обошел ее и сделал знак остановиться.
На шоссе никого не было. Дождь лил как из ведра. Я вылез из машины и побежал назад к «паккарду».
— Переодевайся! — сказал я. — Затем поедешь за мной на стоянку Лоун-Бэй. Поторопись!
— Ты его сильно поранил? — спросила она, доставая с заднего сиденья платье.
— Выбрось это из головы! Сейчас не до него! Переодевайся, не теряй времени!
Я побежал вперед к «ТР-З», забрался внутрь и сидел там, пока она переодевалась. Обливаясь потом, я наблюдал за дорогой и молил бога, чтобы не выскочила какая-нибудь случайная машина, из которой могли бы нас заметить.
Минут через пять, которые показались мне вечностью, я услышал сигнал «паккарда» и оглянулся. Она махнула мне рукой. Я включил скорость и погнал ее маленький автомобиль в Лоун-Бэй. Она поехала следом за мной.
Я все время поглядывал на часы. У нас оставалось еще достаточно времени, чтобы добраться до аэропорта, который находился в двух милях за Лоун-Бэй. Меня преследовала мысль о пьяном. Не слишком ли сильно я его ударил? Но я сообразил задним числом, что этот случай мог бы даже сыграть нам на руку: если Одетту все-таки будут допрашивать в полиции, он только подтвердит ее версию. Лишь бы не оказалось, что я перестарался или что у него вместо черепа яичная скорлупа.
