Я успею, ребята! | страница 28

Ваньчик после уроков говорит:

— Витьк, Витьк, сгоняй за пирожками, а то Борис Николаевич уже ждет, а есть ужас как хочется.

Бегу в угловую булочную, а сам думаю: «Вот номера, Ваньчик меня за пирожками посылает, а я как бобик бегаю. И ведь что удивительно: не обижаюсь».

Я с пирожками прибежал, а их там человек пять.

В лаборантской не помещаются, кто-то уже в кабинете тиски привернул, напильником скрипит. Борис Николаевич меня с кульком увидел.

— Ага, — говорит, — отыскался след Тарасов. Ну, харчитесь, умельцы.

Всех и рассмотрел, пока пирожки уминали.

Двое ребят из девятых оказались, я их не знал раньше, а из параллельного седьмого — Капустин Пашка. И когда они успели?

Я в лаборантскую пошел, хотел посмотреть, как Борис Николаевич точить будет. А у станка-то Ваньчик! Губу отставил, ручки крутит. Я прямо испугался.

— Оставь, — говорю, — резец сломаешь.

Борис Николаевич говорит:

— Не сломает, он уже сломал что положено.

Вот так. Пока я всяких там владельцев посещал, Ваньчик тут, можно сказать, в люди вышел.

Я у физика спрашиваю:

— Опять конденсаторы по коробкам раскладывать?

А он два маленьких динамика достает.

— У нас, — говорит, — гражданин Иваницкий в диск-жокеи метит. Будешь ему стереотелефоны делать. Годится?

Работка, между прочим, ничего себе, не то что халтура гудилинская. Пока лишнюю бумагу из динамиков вырезал, вся спина мокрая стала. Вазелином, что осталось, смазываю, ну чтобы диффузор эластичный был, а сзади дышат. Я обернулся — Ваньчик стоит и всеми своими веснушками улыбается. И так мне легко стало, будто мама вернулась.

— Ну чего тут у вас? — говорю. — Токарь.

— Пекарь, — Ваньчик говорит. — Смотри, какой еж получился.

А точно — еж. Это Пашка Капустин с девятиклассниками уже почти весь глобус лампочками утыкали. То есть лампочки-то Пашка приделывал, а ребята что-то паяли рядом. Ваньчик туда посмотрел.

— Во, видал? Уже почти фильтры спаяли. Пашка лампочки покрасит, и готово дело — цветомузыка.

Я ещё хотел посмотреть, что ребята делают, только Борис Николаевич вдруг объявил перерыв и стал на окнах шторы опускать.

— Внимание, — говорит, — гвоздь программы. Иваницкий, полезай на стол, Кухтин, гаси свет.

Такое тут началось! Они с Ваньчиком заранее, наверное, договорились. Ваньчик в темноте скачет, руками машет, а за ним лампа вспыхивает ярко-ярко. Ну прямо как ускоренная съемка или немое кино. Здорово! Потом Борис Николаевич свет зажег.

— Ну как, ребята, стоит такую штуку в зале поставить?