— Вы, как будто маленькие, — насмешливо сказал он, подходя к ребятам.
— А ты, как будто большой, — ответил вредный мальчик Сева, раскручивая деревянное колесо.
— Большой не большой, а на карусельках с первого класса не катаюсь.
Перешедшие во второй Глеб и Клим дружно спрыгнули с пузатых лошадок.
— Садись, Севка, теперь мы тебя покрутим.
— А че, сразу, я-то? — отошел тот в сторонку.
— Давайте лучше вот что, — сказал Коля, поворачиваясь к ним спиной. — Вы меня сзади хлопайте по плечу, а я буду отгадывать, кто это сделал. Кого узнаю, тот и становится на мое место, — он прикрыл глаза ладонью. — Начинайте.
Первый удар был сильным и звонким.
— Спорим, угадаю с одного раза, — сказал Коля, крутанувшись юлой.
— Слабо тебе, — хихикнул Глеб.
— Ты!?
— А вот и нет, а вот и нет! — весело запрыгали ребята. — Обманули дурачка на четыре кулачка.
Коля снова развернулся к ним спиной. Эта старая, всем известная игра, как нельзя лучше подходила для его тренировок.
Он пристально всматривался в лица друзей, пытаясь определить фальшь в их глазах. Иногда ошибался и тогда занимал место нападающего. Но тут же умышленно раскрывался и снова возвращался в исходное положение. Ребята потешались над его неловкостью, а он сверлил их взглядом, учась отличать ложь от правды.
Прежде чем зайти в опорный пункт, Полынцев решил заглянуть на пляж. В том, что там накануне была стрельба, он уже не сомневался — труп, можно сказать, свидетель. Но почему этот факт так упорно отрицал культурист? Боялся связываться? Что-то знал?
Медицинский пункт стоял напротив вагончика спасателей, образуя некое подобие проходного дворика. Людей на пляже было немного (точнее — никого), из чего логически следовало, что врач или медсестра проводят время в скуке и забвении.
Войдя в пахнущую клизмами и пилюлями медицинскую комнату, Полынцев понял, что не ошибся. На кушетке, с журналом в руках, полулежала симпатичная рыжая девица в белом с крестиком на кармане халате. Судя по колоритной глянцевой обложке, усыпанной фотографиями полуголых мачо, читала она отнюдь не «Медицинский вестник». Впрочем, упрекнуть доктора было не в чем. На столике лежали фонендоскоп и тонометр, в стеклянном шкафчике поблескивали пузырьки с лекарствами, на стене висел плакат по оказанию первой медицинской помощи. Все указывало на то, что к приему посетителей здесь основательно подготовились.
— Добрый день, — кашлянул Полынцев, оглядывая плакат, где один бесполый человечек оказывал медицинскую помощь другому. К слову, у последнего в нижней части живота зияла непристойная дырка. Видимо, какой-то остряк решил обозначить пол схематичного героя. Только имело ли это отношение к делу?
