- Зараз будет нам работа, друже, - сказал Гнат, почесывая коня за ушами. – И ты должен будешь эту работу сделать сам-один, понимаешь? Надо будет табун дикий привести вот прямо сюда. Сможешь?
И конь, уже в который раз, удивил Зарубу, закивав по-человечески сухой, породистой головой.
Объяснив Лукьяну, что он намеревается сделать, Гнат велел открыть ворота загона для скота и держать их постоянно открытыми.
- Как же ты в одиночку загонишь табун? – удивленно спросил побратим. – Ты ж сам знаешь, что не менее трех табунщиков надо, чтоб только собрать табун. А еще гнать его прямо сюда, в загон… Как ты собираешься все это сделать в одиночку?
- Долго объяснять, брат! Но с Божьей помощью сделаю! А табун не я, а Янычар пригонит, а потом вернется за мной. А ты оседлай-ка его, пока я казакам наказы дам.
Заруба быстро собрал казаков и отобрал из них два десятка самых отважных и отчаянных. Он коротко рассказал им о замысле горцев и о том, как они должны будут этот замысел сорвать. Приказав казакам готовиться, он оставил охрану для раненных, назначив Лукьяна старшим в свое отсутствие, поставив ему главную задачу: не допустить прорыва горцев, если таковой случится, к кошаре. Отдав необходимые указания, Заруба отправился к Янычару, который уже в нетерпении бил копытом землю, предчувствуя боевую работу.
Легко вскочив в седло, Заруба разобрал поводья и легким наметом поскакал в сторону бывшего лагеря психадзе, очень надеясь на то, что табун «водяных псов» все еще пасется в знакомом распадке, а не ушел выше в горы, где найти его будет не так-то просто…
На удивление быстро Гнат нашел распадок и увидел табун. Запасов травы, густо покрывающей склоны распадка, хватило бы до конца лета еще на два таких же табуна, хотя и в этом Гнат насчитал не менее тридцати голов.
Укрываясь в густых зарослях орешника, Гнат на сколько мог, приблизился к табуну, и дальше, чтобы лошади не учуяли его, не пошел. Встав с коня, он потрепал его за холку и, легонько шлепнув по крупу, одними губами произнес: «Ну, друже, гони»!
Янычар спокойно вышел на поляну и сделал круг, высматривая возможных соперников. Опытный глаз боевого коня сразу определил, что кони, хоть и низкорослые, но крепкие и подтянутые. Он не увидел ни одного провисшего крупа, покатой спины, сбитой холки. Перед ним был табун настоящих боевых коней, таких же диких, как и их прежние хозяева. Даже кобылицы смотрели на красавца – коня, вдруг появившегося среди них невесть откуда, спокойными, равнодушными глазами. Тем не менее, он выбрал самую красивую и статную лошадь – серую с большими белыми яблоками на боках, и игриво, боком притерся к ней. Лошадь отреагировала на чужака злобно: она широко оскалила крупные желтоватые зубы, пронзительно заржала и попыталась лягнуть задними ногами.
