— Если не возражаете, я войду первой и предупрежу о вашем визите.
Через приоткрытую дверь Малин слышит голос служительницы; та словно разговаривает с ребенком.
— Здесь девушка из полиции, она хочет побеседовать с тобой. Ты не против?
Никакого ответа.
— Теперь можете войти, — говорит служительница, вернувшись.
Малин распахивает дверь на всю ширину и проходит через маленькую прихожую. Дверь в туалет и душ приоткрыта.
На столе поднос с обедом, съеденным наполовину. Телевизор на табуретке, на полу сине-зеленый тряпичный коврик, на стенах плакаты с изображениями мотоциклов и гоночных машин.
В углу на постели сидит Мария Мюрвалль. Она кажется неким бесплотным существом, тщательно расчесанные светлые пряди заслоняют лицо.
«Ты похожа на меня, — думает Малин, — слишком похожа».
Женщина на постели не обращает на Малин никакого внимания. Она сидит неподвижно, свесив ноги в желтых гетрах на пол и опустив голову. Ее глаза открыты, пустой и в то же время удивительно ясный взгляд устремлен в пространство.
За окном густо идет снег. Опять. Может, наконец потеплеет на несколько градусов.
— Меня зовут Малин Форс. Я инспектор из полиции Линчёпинга.
Никакой реакции.
Тело Марии — сама тишина и покой.
— На улице холодно, — продолжает Малин. — И ветрено.
«Идиотка», — упрекает она себя мысленно.
Губы Марии Мюрвалль беззвучно шевелятся.
Лучше сразу к делу — пан или пропал.
— Один из ваших клиентов в социальной службе Юнгсбру найден убитым.
Мария Мюрвалль моргает, но не двигается.
— Это Бенгт Андерссон. Его нашли повешенным на дереве. Голого.
Мария дышит, снова моргает — только это и показывает, что она жива.
— Это с Бенгтом ты столкнулась тогда, в лесу?
Движение ногой, чуть заметное через желтую хлопчатобумажную ткань.
— Я знаю, ты помогала Бенгту. Старалась, чтобы с ним все было хорошо. Ведь так?
За окном все идет снег.
— Почему ты так о нем заботилась? Почему он не был таким, как все? Или ты тоже была против всех?
Что значит это молчание?
Уходи же и не приходи сюда со своими вопросами. Разве ты не понимаешь, что я умираю, когда слышу об этом, или, наоборот, я буду вынуждена жить, если отвечу тебе. Я дышу — только и всего. Но что значит дышать?
— Ты знаешь о Бенгте Андерссоне что-нибудь такое, что могло бы помочь нам?
Зачем я продолжаю? Потому что ты знаешь…
Мария Мюрвалль отрывает одну ногу от кровати, переводя свое худенькое тело в лежачее положение, взгляд ее перемещается вместе с телом.
Совсем как у животного.
