Глава первая. Самый долгий год
Легкий учебно-тренировочный самолет шел почти над самой землей. Погода была явно нелетной. Небо, сплошь закрытое хмурыми тучами, временами обрушивалось на землю снежной крупой, жесткой и холодной. Внизу мела поземка. Летчику приходилось тратить немало усилий, чтобы не сбиться с маршрута. Меня, однако, все это мало волновало. Из головы не выходил навязчивый вопрос: почему вдруг такой срочный вызов в Москву?
Без малого пять месяцев, с самого начала войны, я был на Южном и Юго-Западном фронтах. Сначала — начальником одного из отделов политуправления фронта, затем — заместителем начальника политотдела 6-й армии. И вдруг вот этот вызов…
На «уточке» — так пилот называл свою не очень-то приспособленную к дальним перелетам машину — добрался до Воронежа. Оттуда, уже на боевом самолете, до Москвы. С Центрального аэродрома связался по телефону с заместителем начальника управления кадров Главного политического управления (ГлавПУ) РККА Н. А. Романовым.
— Завтра все узнаете, Федор Яковлевич, — ответил он на мой вопрос о причине вызова, — а сейчас поезжайте в Военно-политическую академию, там переночуете. Встретимся утром. Возможно, армейский комиссар Мехлис примет вас часов в девять-десять.
Однако случилось так, что с утра начальник Главного политуправления выехал в Центральный Комитет партии, и обещанного мне Н. А. Романовым приема пришлось дожидаться весь день.
— Ничего не поделаешь, — поздоровавшись и поздравив меня с благополучным прибытием, сказал Николай Александрович. — Придется ждать. Прошу никуда не отлучаться. Кстати, расскажите, как там у вас на юге дела?
Я коротко охарактеризовал обстановку в полосе боевых действий 6-й армии, где в последние дни установилось относительное затишье.
— У вас там, говорите, сравнительно тихо? — задумчиво не то переспросил, не то повторил мое утверждение Романов. — Оно и понятно. Все, что возможно, гитлеровское командование сосредоточило сейчас здесь, под Москвой. Тяжело тут, очень тяжело.
Во время нашей беседы в кабинет Романова вошел худощавый, среднего роста дивизионный комиссар. Тепло поздоровавшись с Николаем Александровичем, он на мое приветствие кивнул головой.
— Прошу познакомиться, Константин Федорович, с заместителем начальника политотдела шестой армии полковым комиссаром Лисицыным, — сказал Романов.
Дивизионный комиссар теперь уже крепко пожал мне руку, назвал свою фамилию:
— Телегин.
«Так вот он какой, Телегин, член Военного совета Московского военного округа и Московской зоны обороны!» — подумал я, а вслух сказал:
