Меня довольно грубо втолкнули в комнату, очевидно, ту самую приемную. Рикстер тут же уселся за широкий стол, занимающий половину помещения, и грозно уставился на остальных. Мой главный обвинитель скромно уселся с противоположной стороны, вполоборота, так, чтобы почтительно внимать своему главарю, одновременно презрительно поглядывая на вытянувшихся в струнку рядовых заговорщиков. Классовая несправедливость царит и в рядах борцов непонятно с чем, подумал я. Мне, как можно догадаться, тоже никто не предложил сесть.
- Кто-нибудь может внятно объяснить, что произошло недавно на нашем собрании, и откуда взялась стража? - сурово спросил Рикстер.
- Я думаю, что во всем виноват этот подозрительный попрошайка, которого привел Рагген. Только он появился, как у нас начались неприятности, а ведь раньше все встречи проходили спокойно.
И чего этот урод так ко мне прицепился? С самой первой встречи не дает покою, все время лезет со своими обвинениями.
- Что ты скажешь в свое оправдание? - обратился главарь к моему "работодателю". Моим мнением он явно не интересовался. - Как ты мог привести незнакомого человека на наше собрание?
- Я не считаю, что этот парень действительно виноват. - Он мотнул головой в мою сторону. - Когда я увидел возле своего дома нищего, то сам насторожился. Раньше никто из мастеров жалостных дел не промышлял в моем переулке, а тут вдруг появился один какой-то. Я сразу расспросил его, как он здесь очутился, а потом не поленился проверить кое-что из его истории и выяснил, что он не врал.
- Это все равно не дает тебе права приводить подобных типов на наши секретные совещания! - отрезал Рикстер. - У нас достаточно заслуживающих доверия людей, ни к чему сейчас вербовать посторонних. Зачем ты его притащил?
- Мне он показался подходящей кандидатурой: без семьи, без работы, намеревается стать солдатом.
- И что? Это не оправдание, - нахмурился было Рикстер, но тут же морщины на его лбу разгладились. - Если, конечно, ты не планировал...
- Да, да, именно на это я и рассчитывал, - зачастил Рагген. - Через день нужно будет преподносить наш дар, и я, мне кажется, нашел подходящего для этого дела человека. Потому все и проверял, чтобы окончательно удостовериться в его пригодности.
У, я-то думал он меня завербовал, снизойдя к моему бедственному положению, а, оказывается, преследуя далеко идущие корыстные цели. А я еще так хорошо о нем думал. Вот и верь после этого людям.
