— Идем, Леонардо, время уходить, — сказала она. — Окажете ли вы — ты и твой юный спутник — мне честь, проводив меня домой?
— А как же танцы? — спросил Леонардо.
— Наш друг с Востока собрался танцевать собственный танец с его преосвященством и посланником султана, — засмеялась она. — Думаю, его преосвященство собьется с ног в заботах с нашими сановными гостями. Благодарение Святой матери церкви, по крайней мере, дела отвлекут его от несомненно духовного интереса, который он питает ко мне.
— Где Сандро? — спросил Леонардо. — Уверен, что он…
— Он приходит в себя, — перебила его Симонетта. — И думаю, нам лучше уйти, пока он не вернулся.
— Это может задеть его чувства.
— Они и так задеты.
Симонетта повернулась к Никколо и попросила его принести ей леденцов. Когда мальчик отошел, она продолжала:
— Ревность Сандро сегодня взяла верх над его самообладанием. Он выпил слишком много и допрашивал меня, как муж. Завтра, думаю, он опомнится и будет каяться. Но сегодня он сам не свой.
— Он думает, что…
Симонетта взглянула на него.
— Да, он думает, что у нас с тобой связь.
— Но каким образом?..
— Быть может, Нери наговорил ему что-нибудь, он это любит.
Вернулся Никколо с конфетами.
— Идем? — спросила Симонетта, и они вышли.
Слуги с шандалами вели их сквозь залы. В гулкой тьме был слышен тихий, измученный голос Сандро:
— Симонетта! Симонетта…
Когда человек сотворяет в воображении своем некий материальный предмет, то предмет сей обретает реальное существование.
Альмагест
Сосредоточась на мыслях, взлетишь;
сосредоточась на желаниях, упадешь.
«Тайна золотого цветка»
Ты увидишь себя падающим с великих высот…
Леонардо да Винчи
Можно было подумать, что Великая Птица уже взлетела, что она парит в дымке утреннего воздуха, как огромная, небывалых размеров птица колибри. Эта химерическая тварь свисала с высокого аттического потолка Леонардовой студии в мастерской Верроккьо: причудливый аппарат, снабженный рукоятками ручного управления, петлями из хорошо выдубленной кожи, педалями, воротом, веслами и седлом. Большие ребристые крылья из тростника, пергамента и накрахмаленной тафты были выкрашены в цвета Медичи — ярко-красный и золотой, ибо именно Медичи будет присутствовать при первом полете. Как писал Леонардо в своей записной книжке: «Помни, что птица твоя должна подражать не иному чему, как летучей мыши, на том основании, что ее перепонки образуют арматуру или, вернее, связь между арматурами, то есть главную часть крыльев. И если бы ты подражал крыльям пернатых, то знай, что у них, из-за того что они сквозные, — более мощные кости и сухожилия, то есть перья их друг с другом не соединены и сквозь них проходит воздух. А летучей мыши помогает перепонка, которая соединяет целое и которая не сквозная». Он писал заметки справа налево зеркальным шрифтом своего изобретения — ему не хотелось, чтобы у него крали идеи.
