Опять это слово!
— Керин! — вскричал Сим. — О чем ты говоришь?
— Да, они оба мне нравятся. Мне хорошо в вашей семье. Но, видишь ли, я не люблю никого, кроме тебя.
Сим изо всех сил пытался понять, что она хотела этим сказать, но никак не находил правильного ответа. И смог лишь промямлить: «Я думал, мы все счастливы, живя под одной крышей», — но голосу его недоставало уверенности.
— Все! — фыркнула Керин. — Хам и Айша не разговаривают друг с другом. Иафет и Мерибол счастливы лишь потому, что ведут себя так, словно вокруг никого нет. То есть считают, что они уже ушли.
— Ты же не хочешь, чтобы мы вели себя, как Иафет и Мерибол?
— А ты бы этого не хотел? — мягко спросила Керин.
В изумлении Сим повернулся к жене, заглянул в глубину ее синих глаз и утонул в них. Протянул к Керин руки, сжал в объятьях так, что у нее перехватило дыхание, поцеловал.
— Хорошо, я обещаю. А теперь мне надо доделывать крышу.
Керин, напевая, пошла к дому с пустым кувшином в руке.
* * *
— Согласно гласу Божьему, — объявил Ной в тот же вечер, — Ковчег подплывет к вершине Арарата. Произойдет это не раньше семнадцатого дня седьмого месяца. Затем вода начнет постепенно убывать.
— А что мы будем делать? — спросил Иафет.
— Мы будем постепенно вылезать, дорогой, — хихикнула Мерибол.
— И окажемся на вершине Арарата, — добавил Хам. — Мама, ты сможешь спуститься с горы, высотой семнадцать тысяч футов?
— Даже не знаю, дорогой. В последнее время мне както не приходилось лазать по скалам. Но думаю, у меня получится лучше, чем у коров.
Ной дернул себя за бороду.
— Возможно, я не все понял насчет Арарата, — с неохотой признал он.
— Будем надеяться, дорогой, — улыбнулась мужу Ханна.
* * *
Хам вошел в комнату Айши. Та обернулась и холодно спросила: «Что тебе нужно?»
— Я не задержу тебя. И не сердись, во всяком случае до того, как я начну.
— Начнешь что?
— Говорить то, что хочу сказать.
— О, значит мы опять разговариваем друг с другом? — спросила Айша. Как приятно. Впервые за столько месяцев.
— Возможно, больше нам говорить не придется. Или я выбрал неудачный момент? Ты, я вижу, собираешь вещи, — Хам прошел к туалетному столику, сел перед ним, взял деревянный гребень. — Я сам вырезал его для тебя. Ты помнишь? Получилось неплохо.
Айша вырвала гребень из его руки.
— Пожалуйста, не мути воду. И не пора ли тебе начать собираться? Вечером мы должны войти в Ковчег.
— Выто войдете. А я — нет.
Она резко повернулась к Хаму.
— Что ты хочешь этим сказать? — Айша положила гребень на туалетный столик.
