Прошло несколько минут, и внезапно сквозь закрытую балконную дверь до Кэда донесся душераздирающий женский крик. Потом еще. И еще один. Дрожа, Кэд распахнул балкон и выглянул на улицу.
После прохладной комнаты удушающая жара улицы обволакивала, как сырое покрывало. Кэд осторожно вышел на балкон и, вцепившись в перила, посмотрел на улицу. Недалеко от гостиницы стоял его недавний гость, Сонни Смелл. В ослепительных солнечных лучах рубашка его казалась еще белее, а лицо сделалось совершенно черным. Кулаки его были сжаты. Смелл осмотрелся вокруг, а потом крикнул кому-то, кого не видел Кэд:
— Не подходи, Теса! Оставайся там!
Кэд видел, что к Смеллу приближаются трое белых с дубинками в руках. Двое других подходили с другой стороны. У Смелла не было никакой возможности скрыться.
Кэд бросился в комнату и схватил фотоаппарат. Он быстро снял объектив на 5.8, открыл саквояж, высыпал содержимое на кровать, взял двадцатисантиметровый телеобъектив и вернулся на балкон. Годы практики сделали его жесты быстрыми и уверенными, почти автоматическими. Он установил телеобъектив на аппарат и прижал глаза к визиру. Его руки больше не дрожали. Внизу один из белых закричал, торжествуя:
— А вот и подонок Смелл! Сюда, парни!
Смелл присел, закрывая голову обеими руками. Удар дубинки свалил его на землю. Другая дубинка заставила его подскочить, и звук удара долетел до Кэда. Третий белый ударил Смелла ногой в лицо, и Кэд увидел, как на светлую рубашку Сонни потекла кровь.
На балконе, не умолкая, щелкал затвор фотоаппарата.
Из отеля выбежала высокая худенькая негритянка. Белая блузка съехала, обнажив худенькие плечи. Телеобъектив Кэда последовал за ней.
Один из подонков снова ударил негра ногой, и ногти девушки впились ему в шею, заставив обернуться. Перед ним, белым, стояла негритянка, разъяренная, как дикая кошка.
Наступила короткая пауза, потом тот, кого она оцарапала, зарычал и замахнулся дубинкой. Удар пришелся по руке, которой она пыталась защититься. Кость с хрустом сломалась, и Кэд увидел со своего балкона выпирающие из-под кожи обломки.
— Подыхай, сволочь! — крикнул мужчина, замахиваясь снова.
Следующий удар опустился на голову девушки, и она упала рядом со Смеллом. Юбка ее задралась, обнажив длинные ноги.
В конце улицы раздались свистки. Пятеро белых отступили. Два помощника шерифа, звезды которых ярко сверкали на солнце, широко улыбаясь, приближались к убийцам.
Мужчина, которого оцарапала негритянка, еще раз ткнул дубинкой поверженное тело. Другой, схватив за руку, оттащил его в сторону. Потом все пятеро, еще раз взглянув на полицейских, неторопливо удалились.
