Жаров представил себе картину убийства и ужаснулся.
Ты приехал в незнакомый город, вместе со своей любимой женой, единственным человеком, на которого можешь положиться. Что-то произошло с твоей жизнью последние дни: загадочно звонит телефон, ты находишь угрожающие записки – то в почтовом ящике, то под дворником машины, словно штрафные квитанции… И вот, ты вырвался, чтобы отвлечься от всего этого, приехал в город, полный огней, прежняя жизнь осталась где-то за плечами, и ты идешь, волоча чемоданы, по мосту, а рядом идет твоя жена. И вдруг, в конце моста появляется некто. Ты всматриваешься в этот образ, что-то тебя тревожит. Этот некто – словно твое отражение в зеркале: он в точно таком же плаще и шляпе… Ты недоуменно смотришь в лицо своей жены и вдруг понимаешь все. В самый последний миг твоей жизни тебе открывается истина: мир был устроен совсем не так, как ты предполагал…
Жаров мотнул головой, сбрасывая это видение.
– Когда бомж узнал нашего мокрушника, – продолжал Пилипенко, – тот принял новое решение. Застрелив своего бывшего учителя и выбросив арбалет в водосток, мокрушник вернулся домой, снова перелез через забор и уже тогда предстал перед хозяйкой и своей любовницей, которая была якобы не на шутку встревожена исчезновением мужа. Она постоянно звонила ему на мобильник, оказывается, для того, чтобы труп побыстрее нашли по звонку… Надо же, какая наглость! – следователь стукнул кулаком в ладонь. – Убийцы сами заявляются в управление, чтобы заявить о пропаже жертвы.
– Это вполне понятно, – задумчиво пробормотал Жаров. – По закону жанра убийца должен был появиться сразу.
