Смерть в лабиринте - Сергей Юрьевич Саканский

На обложке: памятник Шерлоку Холмсу в Лондоне работы Джона Даблдея. Жанровая картинка: Стоунхендж (кромлех) на Солсберийской равнине в графстве Уилтшир (Англия).

Когда Жаров услышал в телефонной трубке взволнованный голос, он не сразу понял, что это звонит Пятаков, его коллега-бизнесмен. Впрочем, коллегой назвать его можно было с натяжкой: слишком уж разные у них бизнесы – Жаров владел частной газетой в Ялте, а Пятаков – аттракционом в Гурзуфе.

Но все же, нечто общее в их интересах было: и Виктор Жаров, и Андрей Пятаков увлекались проблемами неведомого. Пятаков иногда заезжал к Жарову в редакцию и даже уже тиснул в «Крымский криминальный курьер» три небольших статьи об инопланетянах, а также – одну информашку о призраке гурзуфского лабиринта.

Голый призрак лабиринта, он же – пьяный призрак, занимался тем, что бегал по лабиринту Пятакова в соответствующем виде, выскакивал из-за углов и пугал заблудившихся женщин. Самое смешное, что его поймали только на третий день с начала его деятельности. Лабиринт был действительно запутанный, а голый призрак умудрялся менять имидж. Он входил в лабиринт одетым, где-то в закоулках раздевался, делал свое мрачное дело, а потом снова одевался и преспокойно выходил, похожий на обыкновенного гражданина.

Жаров поймал его своими руками, найдя и стащив сложенную им одежду, и только потом сдал следователю Пилипенке, который, в нарушение всяких законов, основательно отшлепал голыша. Прямо из милиции парня со всеми почестями препроводили в Симферопольский дурдом. Результатом всего этого и была небольшая информашка в разделе происшествий жаровской газеты.

– Ну, что там у тебя? – поинтересовался Жаров у Пятакова, который звонил из Гурзуфа запыхавшимся голосом. – Опять голый призрак?

– Хуже, – сказал Пятаков.

– Призрак одетый?

– Нет. Кажется, это, наконец, серьезно. Дело в том, что сегодня утром у меня в лабиринте исчез человек.

То, что рассказал Пятаков, не могло не озадачить журналиста. Он вышел из редакции, с грустью посмотрел на свой старенький «Пежо», стоящий под плоской кровлей ливанского кедра. Дерево изрядно линяло и засыпало крышу и капот скрученной сухой хвоей. Нет, не хотелось садиться за руль и крутиться по гурзуфскому серпантину. К тому же, встреча с приятелем могла закончиться небольшой импровизированной пьянкой: тогда машину придется бросить в Гурзуфе или поручить эвакуаторам… Жаров выбрался дворами на Боткинскую и поймал такси.