Начальник подходит к кровати, сунув руки в карманы.
— Как вы себя чувствуете, доктор? Немного лучше? — он склоняет голову набок.
— Все нормально.
— Таблетки помогли, — говорит главарь с вопросительной интонацией и ноткой слабого удивления.
Он лишь фыркает и немного шевелится в постели, чувствуя, что главарь подошел ближе и стоит над ним, двигая предметы на столике возле подушки.
— Возможно, сбили, — слышит он его голос и чувствует, как в губы упирается термометр.
«Да, я болен, — думает он, — но этот синтетический человек понятия не имеет, что со мной: сегодня он играет роль доктора». Он перекатывает под языком термометр и смотрит на пришельца с недоверием.
Позже главарь вынимает термометр у него изо рта и поднеся к лампе на столе, проверяет; тем временем он отворачивается к стенке и закрывает глаза.
— Очень хорошо, — говорит через минуту главарь. — Понизилась до ста трех и двух[37].
У него созревает важное решение — пересилить себя и сесть в постели. Главарь удивленно смотрит как он с трудом пытается подняться.
— Можно взглянуть? — слышит он собственный голос. Главарь быстро передает ему термометр, говоря при этом:
— Вам нельзя напрягаться.
— Уж температуру-то я посмотреть смогу, — отвечает он монотонно. Это занимает много времени: он пытается сосредоточить взгляд на рисованных метках и поймать увеличенный отблеск ртути под изогнутым стеклом. Подносит термометр очень близко к глазам. Замечает внутри серебристую полоску, но затем теряет ее, а отыскать вновь — уже выше его сил. Он с ворчанием возвращает градусник и опускает голову на подушки, уверенный в том, что никакого жара нет. Он восклицает:
— Разве нельзя просто оставить меня в покое? Главарь снисходительно усмехается:
— Вам нужно поесть. Обязательно что-нибудь бросить в желудок.
Выпив мясной бульон и съев сэндвич, он ложится и отворачивается от лампы. Минуту спустя кто-то бесшумно входит и выключает свет.
Со временем творится какая-то чехарда. Он находится в доме, заключенный в теле человека, которого держат в постели. Люди приходят, беспокоят его и уходят. Двери открываются и закрываются. То ли день, то ли ночь. Порой, когда он мчится сквозь пространство, его пронизывает ветер. Бывают долгие периоды, когда он заточен в илистом подводном мире, осознает комнату за кроватью, чувствует, как ползет время, но способен лишь лежать без движения цепляясь, будто моллюск, к изнанке сознания, пока кто-нибудь не придет и не коснется его, и тогда все снова меняется.
