Теперь они снова внизу — в другой половине мира. Пока они идут под сводами, он чувствует, что в глубине души хорошо знаком со всем этим: с фонарем в листве, пением сверчков, открытыми дверями в темные комнаты и закрытыми дверями, под которыми сквозит ветер.
Когда они попадают в его комнату, и он видит кровать, то поднимает на них глаза, ожидая, что ему велят лечь. Один из них сообщает, что заварит ему горячего чаю, поскольку он, возможно, простыл. Говорит, что если бы не жар, дал бы ему взамен бренди.
— Жар? — повторяет он неразборчиво, залезая в постель. — Жар? — Он поворачивает голову набок, закрывает глаза и лежит неподвижно. В одном эти двое молодых незнакомцев правы: он очень болен.
Гораздо позже кто-то входит, и он открывает глаза. Свет горит только за высокой ширмой, кровать же — в тени. Один из молодых людей шагает к нему с чашкой и блюдцем. Он пристально смотрит с подушек вверх: его не удивляет, что лицо того, кто держит его в неволе, выкрашено синими и черными полосами. Вокруг рыльца полосы соединяются в изящный узор: эта часть лица слабо светится. Ему кажется, будто он жестом попросил поставить чашку на стол. Он говорит себе, что ждал этого, но полосатая маска его тревожит, и он не желает никак соприкасаться с ее владельцем.
Он не подал вообще никаких знаков — даже не шелохнулся. Тварь заставляет его сесть в кровати и выпить горячего чаю, обжигающего губы. Кажется, будто прошло много времени, прежде чем он выпил и ему разрешили лечь. Он больше ни разу не взглянул на лицо. Молодой человек удаляется. Выходя из комнаты, он останавливается на секунду в дверях и говорит, что мистер Сото скоро будет здесь. Произносит это с таким видом, будто обещает что-то приятное и сам тоже с нетерпением ждет приезда.
Когда он снова остается один в темной комнате, ему в голову приходит нелепая мысль о том, что эти люди — космические пришельцы. Он уверен, что ни у кого никогда не было таких лиц: посмотрев прямо, он увидел миниатюрный узор вокруг рыла.
Новый посетитель оказывается таким же, как двое первых, только крупнее и напыщеннее: он, несомненно, их командир. У этого полос на лице нет. Наоборот, кажется, будто кто-то приложил все усилия для того, чтобы он выглядел как можно реалистичнее. Он — точная копия, сделанная с кропотливейшим вниманием к деталям; идеальная имитация человека. И теперь, когда включен свет, он увидит, что на морде у другого полос тоже больше нет. «Выгорели», — думает он.
