В 1705 году игуменом обители был назначен иеромонах Московского
Чудова монастыря Тихон. Формально это было для него повышение. Но в действительности
таким образом Местоблюститель Патриаршего Престола митрополит Стефан Яворский
удалял из Москвы одного из самых активных представителей грекофильской партии и
противника латинофилов.
Постепенное проникновение в Москву латинской учености с
Украины (после ее присоединения к России) вызвало в первопрестольном граде
неоднозначную реакцию. Киевские ученые мужи, среди которых наиболее яркой
личностью был Симеон Полоцкий, нашли восторженный прием при дворе и в высших
слоях общества, где усиливается интерес к западной, и особенно польской,
культуре. Иначе отнеслись к этому монашеские круги, тяготевшие к греческой
традиции. Для обеих сторон было ясно, что дело тут не в языке. Речь шла о том,
на какой системе, на какой традиции будут воспитываться наши будущие поколения,
какой образ мыслей, менталитет, какие духовные ценности будут формироваться у
них.
Этот же вопрос беспокоил и восточных патриархов, на
протяжении столетия настойчиво убеждавших царей в необходимости создания в
Москве греческой школы. И вот в 1681 году такая школа была создана. Ее основал
русский иеромонах Тимофей, 14 лет проведший на Востоке. Смысл и значение этого
события поняли и грекофилы и представители латинской партии, сразу же начавшие
строить против нее козни. В письме царю, выражая радость в связи с учреждением
в Москве «еллинской школы», Иерусалимский патриарх Досифей писал: «Сие есть
Божественное дело, еже учити христианом греческий язык, во еже разумети книги
православным веры... и наипаче, дабы отдалены были от латинских, иже исполнены
суть лукавства и прелести, ереси и безбожества...»
Такова была обстановка в Москве, когда Тихон, достаточно уже
разумевший греческий язык, по благословению своего духовного отца старца
Евфимия поступил на учебу в школу Тимофея. Проучившись там четыре года, он уже
мог свободно читать и говорить по-гречески.
В 1685 году в Москву для создания там высшей школы, академии,
приехали из Греции братья Лихуды. На девятый день пребывания в столице им было
предложено принять участие в диспуте с другим претендентом на пост ректора
академии, прибывшим из Польши, Яном Белобоцким. В качестве темы был избран
вопрос о времени пресуществления Святых Даров, который уже длительное время
будоражил город: о нем спорили в храмах, во дворцах, на улицах, в трактирах, на
базарах. Страсти иногда накалялись настолько, что дело доходило до рукоприкладства.
Вот почему диспут привлек внимание двора и всей Москвы. Проходил он в
присутствии вдовствующей царицы Марфы.
