Много лет провел Филофей на Афоне в молитве, размышлениях,
чтении и переписывании книг. Но однажды старцы ему сказали: «Ты должен
вернуться на Русь». И он понял: час пробил.
Когда, после тридцатилетнего отсутствия, Филофей вновь
оказался в Москве, он не узнал ее — так изменилась белокаменная! Итальянские
архитекторы строили новые стены Кремля, соборы и палаты. Иконописцы, подражая
западным образцам, тщились изобразить в иконах не духовную, нетленную красоту,
а плотскую прелесть. Как же молиться перед такими иконами?! И что окончательно
сразило Филофея — протопопы в соборах (не какая-нибудь чернь!)
святотатствовали, рассуждая о священных догматах, отрицая святость святых и
Приснодевы Марии, ставя под сомнение троичность Божества и — о верх кощунства!
— уподобляя Спасителя пророку («яко Моисей и Илия»). До такого не доходил и
Варлаам, хотя природа ереси — это было ясно Филофею — одна и та же.
Пришел Филофей в митрополичьи палаты и, ссылаясь на священные
догматы и отцов Церкви, стал разоблачать хулителей на веру. А челядь архиерейская
смеется над ним: «Откуда, мол, ты такой ученый взялся? Не от греков ли пришел?
Те, оказавшись под властью басурман, повредились в вере, и ты такой же!»
Напрасно доказывал Филофей, что греки хоть и под властью басурман, но крепко в
вере стоят и что Патриарху Вселенскому надлежит учинить суд над еретиками.
Говорят ему люди архиерейские: «Что нам Патриарх Вселенский? Один суд у нас —
суд Государев!» И вытолкали его взашей.
Не знал тогда Филофей, что митрополит Московский и всея Руси
Зосима является ересиархом и великий князь и государь Иван Васильевич потакает
еретикам, заботясь больше не о чистоте веры, а о том, чтобы Церковь верно
служила ему. Когда же узнал об этом Филофей, оторопь охватила его. И написал он
два письма: одно Вселенскому Патриарху в Константинополь, а другое — старцам
афонским, поведав им о бедах, происходящих на Руси, прося их молитв и помощи.
Но попали те письма в руки слуг государевых, схватили Филофея, нещадно били
батогами, заковали в цепи и отправили подальше от Москвы — в Сарский монастырь
под надзор, строго наказав цепей с него не снимать и ни в коем случае не давать
ему чернил и бумаги. Так, в цепях, и водили его монахи в храм Божий для
молитвы.
Недолго, однако, продолжалось заточение Филофея. Архиепископ
Новгородский Геннадий и настоятель Волоколамского монастыря Иосиф изобличили
еретиков, был смещен с первосвятительского престола ересиарх Зосима. С Филофея
сняли оковы, прямо из темницы, где он томился, монахи проводили его в
настоятельские покои и вручили ему жезл игумена монастыря.
