Когда еретиков по настоянию архиепископа Геннадия осудили на
смерть, игумен Филофей, сам пострадавший от хулителей веры, направил в Москву
послание с протестом. «Негоже, — писал он, — перенимать дурные обычаи от
папежников. Святитель Григорий Палатка боролся и побеждал еретиков еловом, и
нам так подобает поступать». Его мнение, однако, как и мнение преподобного Нила
Сорского, не возымело действия, и еретики были казнены.
Четверть века управлял Сарским Преображенским монастырем
игумен Филофей, сам предаваясь молитвенным подвигам и воспитывая себе на замену
достойных иноков. «Десять хороших монахов, — говорил он,— народ спасти могут».
Был убежден Филофей, что худшие времена впереди. Вот почему он придавал такое
большое значение подготовке закаленных воинов духа, а поскольку их главным
оружием является слово, сделал обязательным для иноков изучение святоотеческих
творений. В монастыре возник первоклассный скрипторий, где переводились с
греческого и переписывались труды Иоанна Лествичника и св. Дионисия Ареопагита,
преп. аввы Дорофея и Симеона Нового Богослова, Исаака Сирина, святителя
Григория Паламы и Григория Синаита. Стараниями игумена при монастыре была
создана также иконописная мастерская, где иконы писались духовно, с молитвой.
Сам Филофей называл иконописание высочайшей молитвой, умным деланием.
«Трудитесь, братия, — обращался настоятель к переводчикам, переписчикам,
справщикам, иконописцам, — придут тяжелые времена, этим и спасемся».
В сундуке в келье старца Варнавы я обнаружил несколько старых
рукописей, несомненно, вышедших из скриптория игумена Филофея. Одна из них
сразу же привлекла мое внимание. Когда же я прочитал название, то не поверил
своим глазам — она называлась «Откровение, которое дано игумену Филофею в Крестовоздвиженском
скиту, что на Речице, в день Воздвижения Честнаго Креста Господня в лето 7008».
Почерк этой рукописи заметно отличался от других особой каллиграфической
изысканностью, чувствовалась афонская школа, но вместе с тем было заметно, что
писец быстро уставал, рука у него начинала дрожать. Несомненно, писал человек в
преклонных годах. Вывод напрашивался сам собой: текст написан рукой Филофея. И
я тихо порадовался, когда, читая комментарии старца Варнавы, обнаружил, что тот
пришел к аналогичному выводу.
Передаю текст Апокалипсиса Филофея в своем неискусном
переводе на современный язык:
«Братия, поведаю вам об откровении, которое дано мне, недостойному
игумену Филофею в Кресто-воздвиженском монастыре, что на Речице, в день Воздвижения
Честнаго креста Господня. Не гордыня побуждает меня к этому, но долг и
смирение.
