— Почему вы думаете, что я сюда сослан?
— Ну, во-первых, об этом говорит весь город. А во-вторых, как
же может быть иначе? Разве ваше место здесь?
— Мое место здесь.
— Не буду спорить. О себе я этого сказать не могу. Но ближе к
делу. Будучи архитектором, я не мог не соприкоснуться с историей Церкви и с
христианским учением. И помню, однажды подумал: «А почему бы и нет?» Учение о
Фаворском свете меня поразило, словно вдруг завесу прорвало и заглянул я по ту
сторону бытия. Все собирался обдумать как следует этот вопрос. Но не довелось,
другие дела увлекли, миражи, которые и привели меня сюда. Здесь я работаю в
отделе Госнадзора за памятниками архитектуры. Не работаю, конечно, а дурака
валяю, но зарплату, правда небольшую, выдают исправно. Я вижу: все это вам не
очень интересно. Перехожу к главному, к тому, что не может вас не заинтересовать.
Мой начальник товарищ Блюмкин (не удивляйтесь, именно такая у него фамилия, как
у чекиста, который Мирбаха убил) намерен в скором времени направить в ваш храм
инспекционную комиссию. Цель комиссии — констатировать, что мракобесы-церковники
довели выдающийся памятник архитектуры XVI века до плачевного состояния.
Следовательно, его нужно изъять у них и превратить в музей. Товарищ Блюмкин
будет назначен по совместительству директором. Значит, вторая зарплата. Но это
еще не все. Начнется реставрация, и, как обычно бывает, затянется она на десятилетия.
Улавливаете? Вот где золотое дно! Тут и деньги, и дефицитные стройматериалы!
Какие особняки из них можно отгрохать себе и своим деткам! Кстати, мне уже
предложена ключевая должность архитектора! Видите, чем жертвую, выдавая вам
ведомственную тайну? Не знаю, сможете ли вы отбить атаку. Но я вам подскажу
один ловкий ход. Не торопитесь его делать. Все нужно тщательно рассчитать и
бить наотмашь, наверняка. Две иконы из иконостаса вашего храма висят в квартире
у Блюмкина. Ну как?
— Спасибо.
— На меня не ссылайтесь, а свидетелей мы найдем. Вот моя
визитная карточка. На всякий случай. Лучше пока не афишировать наше знакомство.
Я сам к вам приду, когда будет нужно... Побеседовать о Фаворском свете. До
свидания, отче.
Рассказанное Лужиным заставило меня серьезно задуматься.
Готовящаяся акция не могла, конечно, явиться для меня неожиданностью. Мысль об
этом у меня возникла сразу, как только я подошел к изуродованному храму. Идея
воспользоваться его запустением для того, чтобы изъять у верующих, лежала на
поверхности. Валентину Кузьмичу в данном случае не нужно было ломать себе
голову. А вот что делать мне?
