— Ну что ж, —
вздохнул он, — ангела вам хранителя. А это вам на память, чтобы вы не забывали
нашу Пустыньку.
Он протянул
ей старинный крест на серебряной цепочке.
Она разом
оценила и материал, и работу, и то изящество, с каким был преподнесен этот
подарок, и прижала его к груди:
— Обязательно
буду его носить! Он мне очень дорог! Отныне это будет мой талисман!
— А это вам
от меня, — сказал Таврион, выходя из маленькой боковой комнаты и держа в руках
небольшую светлую, только что высохшую икону. На ней была изображена Матерь
Божия с Младенцем на руках. — В честь сегодняшнего праздника — Казанская.
Она понимающе
кивнула.
— О, —
воскликнула она, принимая подарок в руки. — Сколько изящества! Какие изысканные
краски!
— А краски
как раз помогал мне делать ваш сын. Это он растирал для них камни.
— Какие
камни?
—
Полудрагоценные. Так работали древние иконописцы — они не признавали никакой
химии.
Она на
секунду задумалась, потом сняла с пальца то голубое кольцо, которое в минуты
напряжения то крутила, то снимала, то- надевала, и протянула ему:
— В таком
случае, это вам.
— Зачем? —
улыбнулся он.
Это дивный
камень, разотрите его для своих икон — из него получатся чудные голубые одежды,
глаза, вода, небеса... Простите, если я что-нибудь наговорила слишком резкого,
нелицеприятного, — пожала она руку улыбающемуся Калиостро. — Я рассчитывала на
ваше дружеское понимание и надеялась увидеть в вас человека широких взглядов. И
я отчасти не ошиблась.
— Да что вы,
я привык. У нашей интеллигенции есть одно непоколебимое убеждение, что она
обязательно должна иметь собственное мнение по каждому вопросу и более того —
непременно его высказывать и отстаивать.
— Да-да, —
радостно закивала Ирина, — святое убеждение! Ибо что же, в противном случае, есть
личность? И потом, — она подняла два пальца вверх, — истина рождается в спорах.
— Он отвесил ей элегантный поклон. — Приезжайте к нам, когда будете в Москве. У
нас бывают удивительные люди — артисты, писатели, художники, музыканты, — вам
будет интересно с ними поговорить, поспорить о религии, искусстве... Мы будем
очень рады вас видеть! — она значительно посмотрела на него.
Она достала
из сумки томик пьес своего покойного мужа, на секунду задумалась и, чиркнув
что-то на первой странице, протянула монаху.
