Он опустил кистень на руку нападавшего, тщательно рассчитав силу удара, чтобы не переборщить. Человек взвыл, и нож со звоном упал на булыжники.
— Твоего приятеля оставим здесь, сам очухается, — сказал Ваймс. — А тебе, Генри, придется обратиться к врачу. Пойдешь сам или как?
Через несколько минут доктор Газон открыл заднюю дверь и впустил в дом Ваймса с телом на плече.
— Ты оказываешь помощь всем, верно? — спросил Ваймс.
— В разумных пределах, но…
— Это один из «непоминаемых», — перебил его Ваймс. — Пытался убить меня. Нуждается в помощи.
— А почему он без сознания? — поинтересовался лекарь.
На нем был огромный резиновый фартук и резиновые же сапоги.
— Лечиться не хотел.
Газон вздохнул и махнул шваброй, приглашая Ваймса пройти.
— Неси его прямо в операционную, — сказал он. — Боюсь, приемную после господина Каустика мне еще долго убирать.
— А что он натворил?
— Взорвался.
Ваймс, подавив природную любознательность, потащил тело в святилище Газона. Ему показалось, что с прошлого раза комната несколько изменилась; впрочем, тогда ему было не до деталей. Здесь стоял стол, рядом — верстак; вдоль одной стены протянулся стеллаж с бутылками, среди которых не нашлось бы и двух одинаковых. В паре бутылок что-то плавало.
Вдоль противоположной стены были разложены инструменты.
— Когда я умру, — сказал Газон, осматривая пациента, — повесь на моей могильной плите колокольчик. В кои-то веки смогу с чистой совестью лежать и не дергаться, когда звонят. Опусти его. Похоже на сотрясение мозга.
— Это я, — услужливо подсказал Ваймс.
— А руку сломал тоже ты?
— Верно.
— И сделал это очень аккуратно. Легко вправить и наложить гипс. Что-нибудь не так?
Ваймс разглядывал инструменты.
— Ты всем этим орудуешь, когда лечишь? — спросил он.
— Да. Хотя некоторые из них еще не прошли апробацию, — ответил Газон, подготавливая стол.
— Да, не хотелось бы мне, чтобы ты использовал на мне вот это, — хмыкнул Ваймс, взяв в руки странный инструмент, похожий на две соединенные струной лопатки.
Газон вздохнул.
— Сержант, не могу представить себе обстоятельства, в которых мне пришлось бы применять сие приспособление на тебе, — сказал он, быстро работая руками. — Это для… женщин.
— Для белошвеек? — поинтересовался Ваймс, поспешно бросая щипцы на стол.
— Эти? Нет, в наше время ночные дамы гордятся тем, что никогда не прибегают к подобным услугам. Я с ними все больше профилактикой занимаюсь.
— Учишь их пользоваться наперстками и все такое? — спросил Ваймс.
