— Что-то вроде. Поразительно, до каких пределов можно развить метафору, не правда ли?
Ваймс потрогал пальцем лопатки. Почему-то они вызывали у него чувство тревоги.
— Ты женат, сержант? — спросил Газон. — Рози была права?
— Э… Да. Хотя моя жена далеко отсюда.
Он снова взял инструмент в руки, но тут же выронил его. Лопатки со звоном упали на стол.
— Что ж, ты все равно должен понимать: ребенка родить — это тебе не горох лущить.
— Да уж надеюсь, черт возьми!
— Кстати, повитухи крайне неохотно посвящают меня в свои тайны. Говорят, мужчина не должен совать нос не в свое дело. Словно мы до сих пор живем в пещерах.
Газон посмотрел на пациента.
— Итак, как говорил прародитель нашего ремесла, великий философ Скептий: «А мне за это заплатят?»
Ваймс проверил содержимое кошелька на поясе жертвы.
— Шести долларов хватит?
— Зачем «непоминаемым» понадобилось нападать на тебя, сержант? Ты ведь стражник.
— Я-то стражник, а вот они — нет. Знаешь, кто они такие?
— Приходилось заштопывать некоторых их гостей, — ответил Газон, и Ваймс уловил нотки тревоги в его голосе. В этом городе вредно знать слишком много. — У одних были занятные вывихи, у других — ожоги от горячего воска… Всякое такое…
— Ночью я немного повздорил с капитаном Загорло, — пояснил Ваймс. — Он вел себя подчеркнуто вежливо, но я готов поспорить на собственные башмаки, он знает, что этот парень с приятелем отправились проучить меня. Это было бы вполне в его стиле. Вероятно, решил посмотреть, как я справлюсь.
— Не только он тобой интересуется, — сказал Газон. — Мне сообщили, что Рози Лада хочет с тобой поговорить. То есть я думаю, что под «неблагодарной сволочью» она подразумевала именно тебя.
— Похоже, я ей должен, — кивнул Ваймс. — Но понятия не имею сколько.
— Меня не спрашивай, — пожал плечами Газон, разглаживая ладонью гипс. — Обычно она сама называет цену.
— Я имел в виду вознаграждение нашедшему, или как оно там называется!
— Понимаю, но, боюсь, ничем не могу помочь, — сказал Газон.
Ваймс наблюдал за тем, как работает лекарь.
— Что можешь сказать об этой девице, Батье? — спросил он.
— Белошвейке? Она недавно здесь появилась.
— Она и в правду белошвейка?
— Лучше называть ее рукодельницей, во избежание путаницы. Хотя признаю, звучит тоже достаточно двусмысленно. Услышала, наверное, что в большом городе много работы для белошвеек, приехала сюда. Пару раз попала в неловкое положение, прежде чем кто-то объяснил ей, что к чему. На прошлой неделе, к примеру, мне пришлось извлекать вязальный крючок из уха одного бедолаги. Но ничего, прижилась. Общается с остальными девушками.
