Сороковины выпали на
двадцать четвертое июля. Странное и знаменательное совпадение — ведь именно в
этот день стукнуло Петру Петровичу пятьдесят лет. Дата круглая и значительная,
но не было у него в голове мыслей о веселье. Жене он сказался больным, - мол, к
врачу пойду, - а сам двинул прямиком в Орлецы, в храм Воскресения Христова, ну,
и друга, вестимо, проведать. Оказалось, что попал он в самый что ни на есть
праздник — Ольгин день. В храме шла служба, и батюшка как раз читал проповедь.
Говорил он о святой равноапостольной Великой княгине; о том, как из мрака
языческого, с его ненавистью и мщением, вышла она после крещения светлой и
очистившейся, с обновленной душой, не способной уж к творению неправды и
непрощению обид...
Батюшка спешил,
поясняя, что торопится успеть на всеобщий Крестный ход и молебен в Троицком
соборе, но отчего-то все не получалось у него закончить свое поучение, и он
продолжал наставлять прихожан (может быть усмотрел, что за их спинами
застыл-притаился Петр Петрович; почувствовал, что тому страх как необходимо
услышать именно такое духовное наставление?).
— Ни одно
гневливое и злостное движение нашего сердца не утаить от всевидящего ока Божия,
— говорил батюшка, — и не укрыть от Его карающего гнева. За злой поступок злого
раба государь предал его истязателям, пока не отдаст своего долга. Так
поступает Господь и с нами, если не прощаем согрешений ближнему — отвергает Он
нас от лица Своего и предает вечному мучению.
Таков вечный и
непреложный закон правды, таково неизбежное следствие жестокосердия к ближнему.
Может ли
человек раздражительный и мстительный быть в Царстве Божием, которое есть
царство любви, мира и радости о Духе Святе? Достойно ли сострадания и милосердия
Отца Небесного сердце жестокое и безжалостное к своему брату? Кто преследует
гневом и мщением других, не заслуживает ли сам отмщения и гнева Божия? Суд
без милости не оказавшему милости...[9],
— нам нужно это и помнить, и исполнять.
Не будь
побежден злом, но побеждай зло добром
[10],
— тогда и Господь помилует тебя не только в этом веке, но и в будущей жизни.
Ибо только милостивые помилованы будут. Аминь.
Проповедь наконец
завершилась и батюшка скрылся в алтаре. Петр Петрович же пробрался к свечному
ящику и спросил, что следует заказать по случаю сороковин. Ему объяснили. Он
купил свечей и написал поминальную записку, потом, поставив к распятию свечи,
опустил в ящик для пожертвований несколько монет и перекрестился, глядя на
царские врата. На душе стало легче, и он пошел на могилку, не искушаемый более
никакими дурными мыслями…
