Носилки вынесли за ворота храма. Тяжелые створки, сделанные из железного дерева, придерживали валузийские воины, переодетые храмовыми стражниками.
Полуденное солнце жгло немилосердно и светило так ярко, что Кулл сморщился, оскалил клыки и зажмурился.
Ворота за его спиной медленно затворились. За ними остались Рамдан и три сотни воинов. Камелиец хотел сопровождать Кулла, но король слишком дорожил им, чтобы подвергнуть его опасности. Атланта сопровождали Усирзес с десятком переодетых воинов.
У носилок шли телохранители Кулла — два воина из отряда Алых Стражей, которые прятали под плащами короткие мечи и кинжалы. Наместнику Усирзес сказал, что эти двое разрушат пентаграмму и освободят демона.
Кхешийские воины, толпившиеся во дворе, старались подойти поближе, чтобы поглазеть на чудовище. Не поворачивая головы, атлант скосил глаза в одну, потом в другую сторону: на лицах воинов читались изумление и страх, никто не смеялся. Судя по всему, «демон» получился что надо.
Солнце скрылось за башней цитадели. Носилки остановились у ворот.
— За стеной — варвары, — сказал наместник Тшепи, обращаясь, по-видимому, к телохранителю Кулла. — Натрави на них демона. Постарайся сделать это быстро, иначе враги или сам демон ворвутся в цитадель, а вас убьют. Решетка будет открыта недолго. Ты все понял, жрец?
— Да, господин, — тихо ответил тот.
— Если замешкаетесь, я не стану вас ждать, — пообещал наместник.
— Да пребудет с тобой Великий Сатх.
Обойдя носилки, наместник еще раз взглянул на Кулла, но, увидев его стальные серые глаза, поспешно отвернулся. Затем он постоял немного, накрутил конец бороды на крючковатый палец, поцокал языком. Он почему-то медлил отдавать приказ, и ворота цитадели оставались закрытыми.
Кулл знал, что сейчас из окон храма за ними следит множество глаз. Уже натянуты луки, и стрелы положены на тетиву. Казалось, воздух от ожидания стал густым, а время остановилось…
Наместник кашлянул и сплюнул на землю.
— Открывайте ворота, — буркнул он и, задрав голову, крикнул: — Эй, на башне, уснули что ли?
Живо поднимайте решетку и опускайте мост!
* * *
— Этот жрец пойдет со мной, — сказал десятник, показывая на Нутхеса. — Приказ Кулла.
Воин пожал плечами и крикнул жрецу:
— Ты что, оглох? Иди сюда!
Нутхес поднялся и, распихав тесно сидевших жрецов, выбрался из загона, в котором прежде содержали рабов.
Воин запер загон, и все трое вышли из подвала на лестницу. Там на ступеньках, прислонив к стене боевой топор с щербатым лезвием, сидел второй воин.
