– Что за
шутки! – возмутился Беловский. – Сань, сдурел, что ли? А ну отпусти! –
взбрыкнул он. Но понял, что скручен надежно.
Саня
каким-то чужим голосом сказал:
– Номер
вашего жетона?
– Какого
еще жетона?
– Ты не
понял?
– Да пошел
ты…
Руки за
спиной хрустнули. Огромный троянец так натянул цепочку наручников, что Михаил
застонал от резкой боли.
– Не «пошел
ты», а номер твоего жетона, нечисть! – прорычал он в самое ухо.
Беловский
сопел, но молчал, соображая… Сашка подошел к нему вплотную и стал пристально
рассматривать его лицо.
– Хороший
экземпляр… Научились, сволочи…
– Сам ты
сво… – успел прошипеть Беловский, но согнулся от резкого удара в живот.
– Не «сам
ты», а сами вы. Начнем с урока вежливости,– процедил Саня. – Ты удосужился
чести, упырь, разговаривать с русским спецназом!
Беловский
отдышался, посмотрел снизу на Саню.
– Дерьмо вы
собачье, а не русский спецназ! – прошипел он.
– Вы
посмотрите, какой разговорчивый попался! Ну, что будем с ним делать? –
обратился Саня к верзилам. – Он утверждает, что русские люди – дерьмо собачье!
Какое смелое утверждение!
Михаила
ударом в грудь сбили с ног. Он свалился на палубу и услышал плаксивый голос
Изволь, исходящий из валяющегося радом приемника:
– Александр
Васильевич! Александр Васильевич! Ну, подождите, может, это ошибка?
– А это мы
сейчас и выясним! – Он нагнулся к Михаилу. – И ты, падаль, в этом нам поможешь,
правильно?
Беловский
хрипел и молчал. Саня повторил еще настойчивее:
–
Правильно, я спрашиваю? Или тебя в очень душное помещение с ладаном на часок
засунуть, чтоб из тебя дух твой червями через кожу вылез?
– А пополам
не переломишься, Длинный?
–
Оп-паньки! – удивился Саня. – Какие кадры от наших друзей стали поступать!
Какая подготовка! Даже знает, как меня в школе дразнили! Явно не рядовой
состав. Посылать на задание уже некого? Да-а-а… видно совсем плохи у вас дела!
Троянцы загоготали.
Саня продолжил:
– Ну что,
друзья мои, пинками мы тут ничего не сделаем. Ему плевать на Мишкино тело.
Изволька вон уж – совсем извелась. Будто это ее тут лупят русские костоломы.
– Да не
уродуйте вы его! Саня! Хоть посмотреть оста-а-а-автье! – уже рыдая, запищала
Изволь.
– На кого
посмотреть? На этого гада? – Саня схватил Михаила за волосы и взглянул на него
с такой ненавистью, что скрипнули зубы. – На этого гада посмотреть хочешь? На
этого? На – смотри! Смотри и запоминай! Глубже смотри, в самую бездну глаз! Там
он сидит! Там горят его угли!
